Генерал замолчал и долго всматривался в правый берег. Там, под кручами, приветливо белели домики большого села Бородаевки. Тишиной и покоем веяло от соломенных крыш, кирпичных труб да старых колодезных журавлей. Но никого не могла обмануть эта тишина.
— Притаились немцы, — как бы размышляя вслух, заметил Сизов.
— Притаились, конечно, — подтвердил Демин. — Как думаете, послать вначале одних разведчиков?
— Да, разведчиков. Кстати, Васильев, они продолжают свои наблюдения?
— С самого утра, товарищ генерал. Двоим удалось на зорьке пробраться даже на остров. Вон на тот, видите?
Майор Васильев показал на покрытый зеленым тальником небольшой клочок земли, который находился почти на самой середине реки.
— У них там рация есть?
— Есть, товарищ генерал.
— Пусть наблюдают до самой ночи.
— Слушаюсь.
— Пока пошлю разведчиков, саперов и с ними одну стрелковую роту. Старшим назначаю лейтенанта Марченко, — продолжал генерал, отвечая на вопрос Демина. — Вот эта группа и поплывет первая. Быстров, видите, сколько лодок приготовил!
Демин оглянулся назад. Весь прибрежный лес был завален рыбачьими лодками, деревянными воротами, колодами из конюшен, небольшими плотами и даже связанными между собой плетнями. Тут же валялись пустые железные бочки с отверстиями, плотно забитыми деревянными пробками. Саперы прикрепляли их к плотам.
Надо послать с разведчиками батарею Гунько, Иван Семенович. Он очень просил меня об этом, — предложил полковник Павлов. — У него с разведчиками старая дружба.
Генерал быстро согласился с Павловым.
— С разведчиками переправится капитан Крупицын, — сообщил Демин.
— Хорошо, — одобрил генерал и снова посмотрел на правый берег Днепра, над которым кружились два наших самолета-разведчика. — Крупицын — под стать разведчикам. Молодой, энергичный. И, кажется, они с ним старые друзья, так же как и с Гунько. Это очень хорошо. — И комдив вновь стал следить за самолетами. Наблюдали за ними и остальные офицеры.
— Странно, что немцы не стреляют по самолетам, — наметил Васильев. — Может быть, у них тут и зениток-то нет?
— Вы думаете? — повернулся к нему Сизов.
— Мне кажется, товарищ генерал.
— Эх, разведчик! — комдив улыбнулся. — Немцы не такие уж дураки, чтобы из-за двух самолетов, к тому же прилетевших с целью разведки, открывать свои огневые точки. Вот что, майор, передайте разведчикам, чтобы связь держали постоянно. Пусть еще раз проверяют радиостанцию.
Васильев ушел.
Генерал вынул из кармана пачку папирос.
Демин посмотрел на него с удивлением: генерал был некурящим…
Отпустив офицеров в полки, комдив и начальник политотдела еще долго оставались на берегу, всматриваясь в противоположную сторону. Сизов казался спокойным, но Демин знал, что это не так: огромная ответственность вновь легла на плечи стоявшего рядом с ним высокого и худого человека.
Генерал повернулся и неторопливо зашагал от берега. Демин пошел за ним. Вскоре они услышали солдатский разговор.
— Оно бы только зацепиться, а там пойдет, — звучал чей-то немного простуженный голос.
— Зацепимся. Как на «пятачке», помните?
— Ну, брат, тут тебе не Донец! Похлеще, пожалуй, «пятачка» будет!..
— …А я ведь, товарищи, и плавать-то не умею. Честное слово. В наших краях негде было поучиться плавать. Пустыня кругом. Буду пузыри пускать.
— Ничего. Прокофьев тебя на спине перевезет, коли тонуть соберешься. У Ваньки спина что палуба…
— А Днепр-то, хлопцы, того… широк!
— Гоголь вроде писал, что птица только до середины долетает…
— Ну, Гоголь тут немножко того…
— Чудачье! Это же он образно выразился!.. Романтик!
Заметив генерала и полковника, солдаты быстро вскочили на ноги и стали торопливо одергивать на себе гимнастерки, стряхивая с них песок. Генерал, улыбаясь, направился к ним.
— Значит, зацепимся, говорите, а? — спросил он, подойдя к бойцам.