— Беседы проводят, товарищ полковник.
— О чем они беседуют?
Тюлин промолчал, чувствуя, что попался. Демин посмотрел на него и, обращаясь уже ко всем командирам, сказал:
— Кормите лучше солдат. Вы стали большими чиновниками, дорогие товарищи, и не заглядываете в солдатский котел. Вот вы, товарищ Тюлин, знаете, что сегодня готовят бойцам на ужин?
Тюлин покраснел и пробормотал что-то про картофельный суп.
— Не знаете, — спокойно остановил его Демин. — Четвертый день ваши продовольственники угощают красноармейцев гороховым супом. Он им осточертел. Между тем на складах есть и картошка, и лапша, и пшено. А вы этого не знаете и знать не хотите…
— Я вот прикажу его повару, чтобы он недельку покормил своего командира гороховым супом, — пообещал генерал. — Может быть, после этого будет повнимательнее. Продолжайте, Федор Николаевич!
— Вы напрасно улыбаетесь, — начподив посмотрел на остальных командиров. — У вас не намного лучше. Третий батальон вашего полка, — Демин указал на офицера, сидевшего рядом со смущенным Тюлиным, — получает пищу только два раза в сутки — рано утром и поздно вечером. Между тем глубокие траншеи позволяют доставлять пищу солдатам и днем. Однако комбат-три этого не делает.
Демин замолчал.
— На этот раз ограничимся предупреждением. Но смотрите, если так будет продолжаться и дальше, понесете строжайшее наказание. У меня все. Можете идти! — отпустил генерал офицеров.
Командиры полков поднялись и направились к выходу. Последним подошел к двери Баталин, но генерал задержал его.
— Останься, Баталин.
Тот остановился, поднял лохматые свои брови; в его хмурых глазах отразились недоумение и тревога.
— Завтра снова перевожу твой полк в первую линию. Встанешь рядом с Тюлиным. Примешь у него часть позиций. Приготовься. Через час приеду к тебе, вместе подумаем, как побыстрее твоему полку занять оборону.
— Слушаюсь, — Баталин приложил руку к козырьку фуражки, под которой виднелся белый бинт.
— Идите, — сказал генерал тихо.
Баталин осторожно захлопнул дверь и медленно зашагал по траншее.
В блиндаж вошли вызванные генералом майор Васильев, командир и парторг разведроты.
Вместо слов приветствия Сизов кивнул им головой и коротко сказал: «Нужен «язык»!»
— А сколько у вас коммунистов и комсомольцев? — обратился к лейтенанту Демин.
— Коммунистов? — и Марченко бойко назвал цифру, потом замялся и растерянно посмотрел на парторга, ища у него помощи: он не знал, сколько в роте комсомольцев. Шахаев поспешил на выручку своему командиру.
— Комсомольцев десять, товарищ полковник, — ответил он за Марченко.
— А кто именно? Шахаев перечислил.
— Коммунистов у нас маловато, товарищ полковник, — закончил он.
— Не маловато, а совсем мало, товарищ Шахаев! — Демин встал из-за стола и быстро заходил по просторному генеральскому блиндажу. — А ведь у вас есть прекрасные люди, они отличаются от коммунистов разве только тем, что не имеют в карманах партийных билетов. Вот взять хотя бы этого учителя…
— Ерофеенко Акима?
— Да, Акима Ерофеенко. Что вы скажете о нем?
— Солдат он отважный. По-моему, надежный человек. Только… — Шахаев замялся, не зная, как высказать свою мысль.
— Что такое?
— Необщителен он, товарищ полковник. Вроде мучает его что-то… И как бы недоволен чем…
— Недоволен?.. Что ж, и мы вот с генералом бываем кое-чем недовольны… — полковник посмотрел на Сизова и улыбнулся: он вспомнил прошедшее совещание, на котором пришлось пожурить командиров полков. — Недоволен я, например, состоянием парторганизации в вашей роте, — и начальник политотдела посмотрел на лейтенанта Марченко, стоявшего навытяжку у двери. — А мне кажется, ваш Ерофеенко будет хорошим коммунистом. И еще есть, наверное, подходящие люди. Вы присмотритесь к ним вместе с парторгом, товарищ Марченко!
Шахаев с пристальным вниманием следил за маленьким моложавым полковником; Демин сразу увидел то, что тревожило и самого Шахаева: чуть ли не каждая операция уносила из рядов их парторганизации все новых товарищей. И надо было думать о пополнении этих рядов.
Будто отгадав мысли Шахаева, полковник заговорил:
— Завтра у вас опять поиск. Разве вы гарантированы, что смерть не вырвет из ваших рядов кого-нибудь еще? Впереди нас ожидают жестокие и тяжелые бои. А вам опереться будет не на кого. — Демин снова посмотрел на лейтенанта. — Надо вам и комсомольцев сплотить. Мой помощник капитан Крупицын подобрал уже для вас комсорга. Парень боевой. Только вы, товарищ Шахаев, помогайте ему. Опыта у него не много. Вот так.