прохладной дымке. Пахло росой, чернобылом, подсолнухами и еще чем-то
необъяснимо милым и сладким, что рождает степная зорька. Ноздри бойца широко
раздувались, жадно захватывая этот настоянный на разнотравье запах. Шли, как
всегда, гуськом, след в след, тихо и настороженно.
-- До кургана недалеко,-- предупредил Забаров, остановившись и
вглядываясь в предутреннюю муть.
С каждой минутой очертания кургана выступали все явственнее, стрельба
становилась отчетливей, но немцы стреляли по-прежнему редко. Их пулемет
стоял на самой вершине холма. Изредка он выпускал в темноту длинные
светящиеся строчки трассирующих пуль.
Все внимание Забарова было приковано к пулемету. Прежде всего надо было
разделаться с ним. Но как это осуществить лучше и быстрее? Федор задумался.
Однако решение пришло раньше, чем он сам ожидал: надо послать одного бойца;
пусть он, незаметно пробравшись на курган, уничтожит пулеметчика ножом и
даст сигнал ракетой. Разведчики -- не стрелковая рота, чтобы пойти в
открытую атаку. У них -- свой образ действий.
-- Как ты думаешь, кого? -- тихо спросил Забаров, обращаясь к Шахаеву.
Парторг ответил не сразу. Взгляд его сначала остановился на Сеньке,
который, воспользовавшись остановкой, перематывал портянки. Потом Шахаев
оглянулся назад, подумал еще немного.
-- А что, если... Мальцева?
Забаров с удивлением посмотрел на старшего сержанта, ждавшего ответа.
-- Справится ли?
-- Справится, -- уже тверже ответил Шахаев. Федор с минуту смотрел на
парторга своими темными, чуть поблескивавшими глазами.
-- Ладно, -- согласился он и позвал к себе разведчиков.
Когда задача была всем ясна, Шахаев приблизился к Алеше.
-- Страшно, Алеша?
-- Очень.
Шахаев крепко обнял его.
Лейтенант Марченко сидел на запасном наблюдательном пункте
подполковника Баталина, откуда ему лучше всего было наблюдать за курганом.
Офицер уже искурил с десяток папирос, во рту и в груди у него было скверно,
а курган безмолвствовал.
"Что же он не начинает?" -- волновался лейтенант, думая о Забарове.
Теперь он готов был пожалеть, что не повел разведчиков сам. Услышав сверху,
над окопом, чьи-то шаги, Марченко вздрогнул. Он с удивлением увидел
спускавшегося к нему начальника политотдела.
Удивился, в свою очередь, и полковник. Демин искал Баталина, а вместо
него на наблюдательном пункте полка обнаружил Марченко.
-- Вы что тут делаете, лейтенант? -- спросил Демин.
-- Наблюдаю за курганом. Мои разведчики...
-- Это я знаю, -- остановил его полковник. -- Но я полагал, что вы сами
поведете разведчиков на эту операцию. А вы, оказывается, опять поручили
Забарову.
-- Я это сделал потому, товарищ полковник, что Забаров лучше всех...
-- Даже лучше вас? -- перебил его Демин.
-- Почему?.. Я хотел сказать, что Забаров лучше других моих разведчиков
справится с этой операцией.
-- То, что он справится и с этой задачей, нам известно. Меня сейчас
интересует другое. Больно уж часто вы посылаете Забарова, а сами... Не
кажется ли вам, товарищ Марченко, что в последнее время Забаров командует
ротой, а не вы?
-- Что вы, товарищ полковник!
-- Уж не решили ли вы почить на лаврах, приобретенных под Сталинградом?
-- Ну, как можно!..
-- А вы все-таки подумайте об этом, -- посоветовал Демин, всматриваясь
в чуть видимый отсюда курган.
-- Это страшное обвинение, товарищ полковник! -- вспыхнул Марченко,
чувствуя, как над правым его глазом задергалась бровь. -- Я не заслужил!
Я...
-- Вы не согласны? -- спросил спокойно Демии, не прекращая наблюдения.
-- Я не знаю, чего от меня хотят. Моя рота -- образцовая.
-- Может быть, в этом меньше всего ваших заслуг... Ну, хорошо,
наблюдайте. Простите, что я отвлек вас. Только подумайте обо всем. Думать
всегда полезно.
-- Понимаю, товарищ полковник, но ваши опасения сильно преувеличены, --
оправдывался Марченко.
-- Хорошо, если так. Я ведь только предупредил вас. Вот вы получили
сейчас ответственное задание. А не посоветовались с генералом, как его лучше
выполнить. Разве так можно?..
Демин хотел еще что-то сказать, но его отвлекла сильная перестрелка,
вспыхнувшая вдруг на кургане.
-- Начали! -- вырвалось у Марченко.
А на кургане события развивались следующим образом.
Ощупав в кармане ракетницу и финку -- главное, финку! -- Алеша пополз и
вскоре пропал в подсолнухах. До разведчиков долетел лишь тихий шорох.
Рассредоточившись у подножия кургана, они ждали, не сводя глаз с того места,
откуда время от времени вырывались, прошивая небо, красные пунктиры
трассирующих пуль. Бойцы стояли, подавшись всем корпусом вперед, как
спринтеры на старте в ожидании взмаха флажка. Руки их лежали на прохладных и
запотевших к зорьке телах автоматов: правые на шейках прикладов, левые на
дырявых кожухах стволов. Курган выступал из тьмы, и все явственнее
обозначались его угрюмые очертания. Молочная дымка струилась вокруг него,
медленно сползая с покатых седых боков, кутая прохладой притаившихся
разведчиков.
Ждать пришлось недолго, хотя солдатам и казалось, что прошло по меньшей
мере часа два. Над курганом, в том место, где стоял пулемет, вспорхнула
красная ракета и павлиньим хвостом рассыпалась в воздухе, ослепляя людей
нереальным, холодным светом. В ту же минуту послышался короткий,
пронзительно-тревожный крик, и сейчас же все смолкло. Разведчики поднялись.
Они бежали и удивлялись, что впереди никого нет. Громадный Забаров то
припадал к земле, то вновь вырастал из тумана, непрерывно строча на ходу из
автомата. Вот он качнулся, взмахнул правой рукой, бросил вперед гранату и,
пригнувшись, опять устремился вперед. Только теперь увидели немцев и
остальные разведчики. Гитлеровцы перебегали, отстреливаясь. Пули повизгивали
над головами разведчиков. Косые очереди забаровского автомата хлестали по
убегающим.
-- Отрезай, отрезай путь!.. -- крикнул Забаров бегущим справа и слева
от него разведчикам.
Но немцы были уже далеко.
Где-то совсем рядом вымахнули к самому небу два огромных
желтовато-красных зарева, и вслед за этим раздался грохот и шум.
-- "Катюши"! -- восторженно воскликнул Ванин. Освещенное заревом лицо
его горело. Из-под пилотки ручьями катился пот. -- "Катюши"!
Земля дрогнула и застонала -- это вслед за "катюшами" открыла огонь
наша тяжелая артиллерия. Яростная орудийная канонада не смолкала минут
тридцать. Дивизия с приданными ей частями возобновила наступление. Слева и
справа от кургана через небольшие высоты атаковали противника стрелковые
полки. Теперь их командиры могли не беспокоиться за свои фланги: курган,
откуда немцы могли вести фланкирующий огонь, находился в руках советских
разведчиков.
Стало совсем светло. Набежал ветерок, развеял сизую дымку и загулял по
степи, как молодой конь, выведенный в ночное. Погасил одну за другой далекие
звезды. На востоке, из-за темнеющего вдали леса, пробились первые лучи
солнца и осветили землю, которую все еще лихорадили рвущиеся снаряды.
-- Передай в штаб... -- тяжело дыша и вытирая руками потное рябое лицо,
подсел к Акиму Забаров. -- Курган взяли. Передавай!..
-- Уже передал, товарищ старшина!
-- Хорошо!.. А Мальцева нашли? -- обратился Федор к подходящим со всех
сторон разведчикам.
-- Нет, не нашли, товарищ старшина...
-- Отправляйтесь еще искать. Найти обязательно!