- Ты знаешь, милая! - я отвернул взгляд от сцены.
- Что?! - хмуро ответила Солнышко.
Ей явно хотело за тучки - туда, где нет этого суперлуния.
- Двум светилам тесно на небосводе?!
- Я тебя сейчас укушу!
- Послушай, это не буриме, а просто вспомнилось. Я не могу назвать себя театралом или хотя бы сочувствующим - я просто смотрю то, что мне кажется интересным, как впрочем и выставки художников или ньюстайлеров. Какой резон смотреть то, что модно и неинтересно лично тебе? Неинтересно - проходишь мимо, невкусно - вычёркиваешь из меню!
- Эта жопа в меню вообще не была представлена! - выпалила она.
- Да, но и рыжий дворник не был заявлен, но как вписался!.. Так вот. Пару лет назад, когда возле замка Авроры открылся театр "Рэкс" и все пошли смотреть на сад из шариков, салют из шариков, вход из шариков, потолок из шариков, а я пошёл смотреть "Маппет-шоу" для разнообразия, то мне позвонила знакомая со своей резензией на увиденное. А театралы, знаешь, любят козырять: аванложами, авансценами, декламациями, декорациями, солистами, статистами. В общем много слов, из которых я написал вот это:
Ах, как я люблю театральную сцену!
Её фонари, размалёвану сцену,
Её занавески с переднего краю -
Они возвышенье от нас закрывают.
Ещё вот такие лепнинные штучки,
Где дырка внутри, а вокруг закарлючки.
Они на балконах, вверху потолка -
У люстры. А люстра!.. Така широка!..
И стёклышки блещут, и лампочки тоже,
И бра по бокам - там, где нижнее ложе!
А те кто на сцене!.. Какие таланты!..
Не просто артисты - театра гиганты!
Ещё хороши те, кто в яме под сценой:
Подсказчики что ли, пожарники с пеной,
Скрипачки там всякие и трамбонисты,
Волторны, гобои, виолончелисты,
Басы и кадеты, виолы, флейтисты,
Лирники, банджо, ещё гиаристы.
Не знаю, как правильно всё называют.
О том лишь искусства ценители знают!
И пусть даже бабочек в мыслях ловлю,
Но сцену театра я всё же люблю!
- Мило… - улыбнулась леди.
- То есть не помогло?
- Как не помочь. Дефиле-то минуло!.. Причём основное здесь - "филе"!..
Мы снова расхохотались. Так мы пропустили "клубничку". А тем временем зал наполнился тревожными духовыми, снова потемнело и на сцене разыгрался шторм. Яхту начало качать, путешественники паниковать, а мужчины переживать за пассажирку и это была не главная героиня.
Серёга, спокойно уснувший в форпике под ухаживания Короля, вдруг запаниковал. Роликовый механизм, который сделали бутафоры для яхты, позволял весьма правдоподобно симитировать качку. Серёгу начало мутить. Он распахнул люк в поисках глотка свежего воздуха:
- Где же?..
И обомлел. Перед его глазами боролись со стихией две горы задних женских мышц.
- Вот это бонус!
- Ах, ты ж ирод!!! - заорал оторопевший Король и метнул в Серёгу берет. - Чтоб ты сдох, чертяка!
Аборигенша, вжившаяся в роль практически новой королевы с перепугу пошатнулась и начала валиться за борт. Король и Серёга рванули, ухватились за её ноги. Но машина искушения уже начала движение в крен и потянула за собой своих спасателей на сцену. Всё повалились, как селёдки с траулера на пол, за ними спрыгнула и Белоснежка. Это падение могло выглядеть как фиаско, но на сцену выбежали маленькие люди в пальмовых листьях и с копьями в руках. Яхта потерпела кораблекрушение. Фиаско влилось в сценарий. Зритель перестал что-то понимать.
- Как дети! - оживилась Солнышко.
- Это лилипуты. Петька давно хотел найти им роль в каком-нибудь спектакле.
Лилипуты, изображавшие пигмеев батва, обступили Белоснежку, начали её рассматривать и щупать, не обращая внимания на аборигеншу.
- Э-э-э!.. - прошло по залу кавказское разочарование. Мужской зритель недоумевал, почему гномики не на то позарились.
Но у пигмеев была своя роль, а потому они разделились в два мини-отрядика по четыре человека, один из которых взял Белоснежку за руки и увел со сцены, а второй под конвоем копий повёл дворника. Вслед за ними побрели и другие герои драмы. Антракт.
Загорелась основная люстра на потолке зала. Это была не совсем люстра - творение напоминало спиральную галактику с перемычкой. Свет плавно растёкся от бара в спирали, озарив неподдельный интерес зрителя к грядущим событиям. Некоторые занялись обсуждением первого акта, но основная масса люда отправилась кто набраться, кто сбросить эмоции. В фойе одни шли вправо в нижний угол, а другие влево в верхний за чашечкой кофе или чая. Мы пошли прямо, то есть на крыльцо театра, где народ выплёскивал эмоции дымом сигарет.