- Не-е-ет! И булошные наши в разных районах, и впечатлений от того меньше, и время в обрез, но… А что там во-вторых?
- Да, во-вторых, хоть ты ещё не отбился от "во-первых". Если бы ты смотрел эту пьесу, то уже бы поведал мне весь сюжет, хотя я его и так знаю ещё с университета.
- Странно! Я не учился в твоём университете, но тоже знаю сюжет.
- Действительно невероятное совпадение, - она сделала пальчиком спиральку вверх, мол небесная магия какая-то, и залилась смехом. Потом заглянула мне в глаза, как любила это делать, - а кто этот Жожи Дадиани?
- Жожи, несмотря на кажущееся итальянское подданство, если мельком пробежаться взглядом по фамилии, - грузин.
- Да, ну.., - протянула Солнышко.
- Да, и от рождения он не Жожи, а Джумбер, что означает - молодой лев.
- Ого! - она расширила глаза в картуш, - вот так, ни больше ни меньше?!
- Да, ничуть не меньше. Он гордится и именем, и, особенно фамилией, утверждая, что его прародители потчевали вином самого Ясона в Древней Колхиде, но в театральном мире Жожи, как ты понимаешь, имеет совсем иной вес, нежели Джумбер, хоть и лев.
- Ох!..
- Да, ох! В истории своего рода он может водить слушателя, как в Лувре, рассказывая часами о былой его славе. Фамилия-то княжеская.
- А откуда такие познания? Он что, твой крестник? - вдруг осенило её, - мне кажется, ты сам можешь водить слушателя часами за нос по этому самому "Лувру"!
- Я же тебе рассказывал, милая, что захаживал на вечеринки театральной богемы, где общался не только с Бруа. Жожи мне не друг, но я весьма благодарный слушатель…
- Ты говоришь прямо как Эвелин Холл!
- Где я проболтался? И кто такая эта Эвелин?
- В "Жожи мне не друг, но я весьма благодарный слушатель". Навеяло… А Эвелин - это та, чьё изречение " Я не согласен ни с единым словом, которое вы говорите, но…"
- А, Вольтер!
- Сам ты Вольтер необразованный! Это фраза придумана Холл для своей книги о Вольтере.
- А-а!!! Как больно!., - я ухватился за сердце останавливаясь…
- Что?! Что случилось? - она подскочила и ухватила меня за плечи.
Я закинул зрачки вслед за головой налево в сторону Рево, словно в Лету, - Вольтер, ты слышал?..
- Ненормальный! - зателепала меня Солнышко, как грушу, - у меня чуть сердце не стало!
- Ты одной фразой убила сразу две эпохальные личности, - продолжил я, выпрямляясь и оживая, - меня в настоящем и Вольтера в прошлом, светлая ему память. Вольтер необразованный.., - и тут же сгруппировал губы в обиду, чтобы их поцеловали.
Солнышко с нескрываемым удовольствием прикоснулась к ним устами и залечила открытую душевную травму, - а что ты благодарный слушатель, я знаю, мне тоже приятно проводить с тобой время в беседах!
- Я знаю.., - попытался спародировать я, и получил ручками в плечо.
- Ах. Ты ж…
Смеркающийся город зажёг фонари, создавая праздничное настроение от предполагаемого посещения театра. Возле нас резко остановился Форд, - привет, старина! - вылетело из открывающегося окна.
Мы обернулись. В не успевшее открыться окно одновременно норовили вылезть голова и рука Игоря Стрижанова.
- Салют пионерам, - кинул я ответочку в английское авто, и мы подошли ближе, - как дела у ибицовского жигало?
- Уже лучше.
- Что так?
- Развёлся, восстанавливаюсь.
- Ты же только полгода назад женился!
- Да, - скривил он рот в синусоиду, - ты же помнишь, как я скоропостижно вступил в брак - через неделю знакомства. Тут уместно и "вступил", и "в брак".
- Мозг прострелило наверно? - попытался я найти первопричину.
- Даже не мозг, а наоборот - простату. Она же в некотором роде наоборот?
- Уж не знаю, наоборот чего она, - зачесал я в ответе лоб.
- Да, неважно. Сначала, как находка в скучном мире: "Давай-давай! Давай-давай!". Она, понимаешь, как пламенный огонь - ни поесть, ни попить некогда! Ни пожрать приготовить, ни посуду после помыть. Perpetuum mobile какой-то! Поизносился, как ластик первоклассника. Мне после неё всё стало пресно в женщинах, как гинекологу. Pardon, madam!., - он так энергично сопроводил головой извинение, что послышался глухой стук о дверь машины.
- Non coute deranger se… Vous parlez l'francias, - ответила что-то непонятное Солнышко.
- Что-что? - переспросил Игорёк.
- У Вас прекрасный французский.
- А-а! Да! Это от мамы.
- А как ты нас заметил? - я решил поставить нашу беседу на другие, не столь пикантные рельсы.
- Как-как… Еду себе, радуюсь унынию. Кругом серо-жёлтая осень. Вот-вот небо упадёт на землю и раздавит всё к какой-то там матери… Pardom madam... Вдруг смотрю - идут двое, а вокруг них цветущая весна! Как не заметить?
- В нас всё настолько красноречиво?