- Билли!
Он повернулся с протяжкой от стены ко мне, сыграв при том мордой минорную гамму, глядя мутными и чуть мокрыми глазами на меня, мол, давай взрыднём, да так, чтобы как в последний раз! Всё опостыло и покрылось плотной паутиной; всё умерло, остались только я и ты - белый человек, умеющий читать книги, но не душу любимого кота.
- Не дави на меня. Во мне нет этих твоих кошачьих слёз. Мы хорошо сидим в мужской компании и нам ничто не мешает. И пока что никто! - пытаясь увернуться от взгляда Билли сказал я, снова окунаясь в буквы.
- Мяу! Мя…
В дверь позвонили. Мы вскочили и наперегонки помчались к двери: у него хвост трубой, у меня внутренняя приподнятость ввиду отсутствия трубы. В наш безмолвный вечер ворвалась Солнышко с перспективой детского карнавала на базарной площади:
- Соскучились мальчики? Мне повезло, я проскочила между ливнем и дождём.
Билли, подбежав, начал тереться о её ноги, как только что выпущенный на волю рашпильный напильник. Я наклонился, оттопырив губы в поисках таких же, но помадных, прильнул к Солнышку, и тут "шарах", - разряд тока!
- Билли уймись! Ты меня покалечишь однажды! - я оттолкнул конкурента, и на всякий случай заземлился к её руке, - попробуем ещё раз без этой эбонитовой палочки?
- Думаю, для первой эмоции достаточно. Нам нужно подержаться за кран. Мой в ванной, твой на кухне, - она ещё раз коснулась губ, сняла куртку и направилась в ванную.
Мы поужинали и направились в зал. Кот, обтерев до блеска ножку стола, просеменил за нами.
- На ручки? - пригласил я любимую, усаживаясь на кресло.
- Как всегда, с преогромным удовольствием.
Она присела мне на коленки. Тут же на второй этаж коленок, причём более привлекательных, чем первые, взгромоздился Билли.
- Э-э, Билл! Мы об этом не договаривались! До тебя я держал пушинку, а теперь, словно пудовая гиря с потолка упала! Когда ты перестанешь расти?
- Ну, пускай! - Солнышко обняла Билла, - мы будем, как Бременские музыканты.
- Как кто? Квартет из Бремена? Если мне не изменяет память, у братьев Гримм в пирамиде ниже кота были собачка и осёл. Причём, осёл держал всех…
- О, боже! Милый, я же не о том!
- О том, о том! Прощения не принимаются. Гони это ассоциативное недоразумение.
- Никаких ассоциаций в нём нет, только пушистость.
- Цитирую: "В основе ассоциации лежит кратковременная условная генерация психических связей, отвечающих за предметное сходство". Это кто-то из умных заметил: "Предметное сходство!". То есть он похож на кота, а я на осла! И похож конкретно из-за него!
- Ох, ты и теорию вывел!
- Я несчастье завёл! Кот, от которого одни убытки! Вот и самочку пытается увести.
- Тут да, соблазн велик! Столько нежности!- она продолжала гладить Билли, который расчерепашился на всю длину её ног, одним глазом поглядывая на меня.
Хороший вечер. Дождь прекратился и назавтра обещали хорошую погоду. С приходом в дом женщины мир обретает новые краски, жизнь обретает новые цели, и даже кот на некоторое время между сосисками и лаской выбирает второе.
Глава XXXIV - Утро
- Доброе утро!
- Доброе!
- Как спалось? - она улыбаясь пробуждалась и пробуждаясь растягивалась, как рулетка, сначала по диагонали кровати, а потом и всей комнаты.
Мы спали на её любимом половом ложе. Здесь без каких либо жирных намёков и тонких ухмылок - это было действительно её любимое место для ночлега, которое она стеснялась показывать гостям, если таковые появлялись в квартире, и которое она любила больше своей кровати с ортопедическим матрацем, ортопедическими ламелями и, само собой разумеется, ортопедическими ножками. Онная величественно и монументально красовалась посреди спальни для приличия и, что называется, для мебели.
- Как спалось кому?
Она осмотрелась по сторонам, разводя одновременно руки и зрачки, - а кому? Я и ты! Я выспалась, а ты?
- Я.., - я пытался улыбаться, но красные глаза выдавали уныние героического стоика, - понимаешь ли родная, ты знаешь, чем отличается сон в раю от сна на обочине шоссе международного значения под знаком "Не более 30 тонн"?