До церемонии меня в полной мере ознакомили со сводом обязанностей, которые принимает на себя госпожа Беломорская. Как я поняла, нынешняя владелица этого титула не сумела проявить себя должны образом, но я не могла себе такого позволить: я готова была отдать саму жизнь, чтобы быть достойной любви моего северянина и его имени.
— Я, Туана Круторогова из рода Подводных Вулканов, дочь Артемия Круторогова и Танильдиз, урожденной Рустемзаде из рода Лесных Пожаров, даю свое согласие, и клянусь в верности своему мужу и его роду. Обещаю чтить порядки и обычаи рода Беломорских, и встать на защиту севера, если к сему меня призовет долг.
Традиционная клятва была длинной, но я запомнила ее до последнего слова, и произнесла без запинки, четким сильным голосом, хотя внутри все клокотало от эмоций.
— Я принимаю вашу клятву! — сказал представитель воеводства, и повернулся к Ярогневу. — Господин Ярогнев Беломорский, согласны ли вы взять в жены сударыню Туану Круторогову, наследницу рода Подводных Вулканов, клянетесь ли вы беречь, защищать и хранить верность законной супруге, оберегать ее доброе имя и честь рода?
Он смотрел только на меня, и от его исполненного любовью голоса у меня снова едва не проступили слезы.
— Я, Ярогнев Беломорский, наследник рода Морского Шторма, сын Кристофера Беломорского и Авроры, урожденной Этран из рода Вечных Снегов, даю свое согласие, и клянусь в верности своей супруге, обещаю оберегать ее и уважать, любить и в болезни, и в здравии, пока смерть не разлучит нас.
Помощник дракона по очереди дал нам расписаться в книге, после чего Ярогнев надел на мою голову родовую диадему Беломорских.
— Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой!
Я стала женой! Это свершилось! Теперь мы будем вместе всегда, вместе разделим и радость, и горе, и, я уверена, счастья все же будет больше!
Он ласково прикоснулся к моему лицу, и мы скрепили наш союз поцелуем, вызывая радостный шум среди гостей церемонии. Здесь были не только родственники моего мужа, но и простые северяне, как драконы, так и люди. Они смотрели на нас с любовью и надежной, такой необходимой в это смутное время!
— Приветствуйте: господин Ярогнев Беломорский и госпожа Туана Беломорская!
Мурашки прошли по коже от звучания моего нового имени. Беломорская…
Отец с безумной улыбкой направился к нам, как и вся семья Ярогнева, но, не успели они и приблизиться, как в зал ворвался гонец.
— Господин Беломорский! — воскликнул он. — Шторм приближается! Уже у пятой заставы.
Гости заволновались, так как стихия по прогнозам должна была еще быть у первой заставы. Но это оказалось не последней дурной вестью:
— Вместе с Королевским Штормом пришли морские твари.
Ярогнев обменялся взглядом с отцом, после чего крепко поцеловал меня.
— Я вернусь, обещаю.
В образовавшейся тишине он стремительно вышел вслед за гонцом, за ними — остальные мужчины-Беломорские и офицеры. Я пошатнулась, но отец поддержал меня. «Ты поклялась принять их устои», — прошептал он едва слышно.
Да, это правда, и я должна показать им, что я достойна носить фамилию северян, поэтому вместо слез и страха гости увидели твердый взгляд и улыбку. Взяла на себя смелость, и пригласила их на пир, чтобы выпить не только за союз двух родов, но и за победу драконов. Судя по последовавшей реакции, я их удивила, и вызвала одобрение.
Пока все готовились к вечеру, я стояла у окна, и смотрела на горизонт, где посеревшее небо сливалось с Северным морем. Говорят, когда-то северяне были ярыми поборниками мертвой религии, и отреклись от прошлого только ради мира с королевской семьей. Не знаю, было ли рациональное зерно в этой вере, но впервые мне было наплевать на запреты и наказания: я молилась неизвестным существам, чтобы, если они существуют, мой Ярогнев вернулся живым.
Глава 23
Грехи отцов
КАТЕРИНА
Павел с грустью листал книжку, регулярно кидая мечтательные взгляды в окно. Как истинный Тобольский он любил природу, свободу, активное времяпровождение, и в столице с ее плотной застройкой и многочисленными светскими правилами ребенку было скучно. Сначала он с восторгом ждал поездки, но после объявления Матвея главой рода Ясногоровых Павел начал капризничать, требуя вернуться домой, в Имн-тор.