В этот раз он врать не стал: - Мы пока не знаем.
- Что это значит? Ты говорил, она в порядке!
Иногда родителям не стоить верить на слово. Отец виновато взглянул на Моник, но что он мог сказать в свое оправдание.
- Хватит терять время, я хочу сама поговорить с ее врачом. Куда идти? – странно, но отец как-то сник и позволил дочери руководить. У Сол возникла злая мысль, что все проблемы Моник именно из-за этого, она хочет быть у руля. Быть главной, не слушать никого.
Они поднялись на третий этаж, в конце коридора Сол разглядела маленькую, знакомую фигурку и поспешила к ней. Лицо матери с дорожками от слез красноречиво кричало, что ничего с Клеменс не в порядке. Сол снова стало страшно. Она обняла маму и отчего-то, с раздражением взглянула на отца, словно он был в чем-то виноват.
Потянулись тяжелые, душные минуты ожидания. Сол бездумно следила за Моник, ходившей по коридору, темные, всегда уложенные волосы сестры, растрепались. Она нервничала. Мама сидела, опустив голову. Отец неловко обнимал бывшую жену и поглаживал по плечу.
- Вы выглядите так, как будто дело совсем плохо! – ее голос неожиданно громко прозвучал в тишине.
Из палаты вышел врач: высокий, сутулый, в очках. Родители и Моник сразу подошли к нему, а Сол струсила. Она осталась сидеть и закрыла уши руками, словно маленькая. Она не хотела ничего слышать. Где-то всколыхнулась мысль – испугалась бы она так, если бы в аварию попала Моник? Ответа Сол не знала. Наблюдала за губами врача и за профилем отца. Папа помрачнел. Ничего хорошего.
Моник развернулась и стремительным шагом подошла к Сол: - Что ты сидишь? Не можешь, хотя бы ради приличия, вести себя как взрослый человек?
- Что с ней? – вместо ответа спросила Сол. Плевать ей было на злость сестры.
- Все не очень хорошо. Ей нужна какая-то дорогостоящая операция и переливание крови. Но моя или папина должна подойти, все в порядке. Деньги, это другое дело. Не дело даже, а проблема. Но эта операция поможет.
Облегчение, смешанное с дикой тяжестью. Убежать куда-нибудь – вот то единственное, в чем Сол сейчас нуждалась.
- К ней ведь нельзя? – она знала, что нельзя. Просто отговорка, чтобы уехать поскорее. Моник ее раскусила моментально.
- Уезжай, если хочешь. Я побуду с родителями.
- Теперь играешь роли примерной дочери, после того как устроила нелепое семейное собрание? – Сол видела, как разозлилась Моник, но когда она умела вовремя остановиться?
Сестра сжала губы, в этот момент к ним подошла мама.
- Можете ехать домой, девочки.
Сол кивнула, обняла мать, потом чмокнула отца и пообещала приехать завтра.
Прежде, чем уйти она услышала брошенное Моник: - Может, тебе придется продать свой любимый Кадиллак, на операцию нужны деньги.
Сол в гневе обернулась, но Моник уже обнимала маму.
«Стерва!»
Сол ушла из больницы с таким же нетерпением, как пришла. Она хотела поехать к Лорану, снова спрятаться у него. Но почему-то не поехала. Одиночества хотелось сильнее.
Глава 15
В жизни каждого бывают моменты, когда хочется остаться совсем одному и думать, думать. После больницы Сол мечтала только о том, чтобы забраться в постель, накрыться одеялом и забыться сном. Она не ожидала, что авария так на нее повлияет. Страх потерять глупую, недалекую, но все же родную сестру оказался намного больше, чем она могла предположить. Сол лежала, смотрела в потолок и надеялась, что все обойдется. В глубине души она знала, что Клеменс поправится и снова будет мучать всех своими наивными мечтами, но избавиться от сомнения не могла никак. Она даже посмотрела в интернете статистику неудачных операций по всей стране, процент был ничтожно мал. Но был. И это никак не давало успокоиться. Заснула она за полночь.
Утром хотела позвонить Манон или Лорану, но так и не набрала их номера. Сол сама не могла понять причину своего страха. Не могла же она так сильно любить сестру. Или могла?
Еле запихнула в себя завтрак. Мельком порадовалась, что сегодня выходной. Будь Сол более возвышенной, пафосной, она бы сказала, что происшествие с сестрой разрушило ее веру в собственную неуязвимость, приблизило болезни, операции, неприятности, истончило ширму, разделяющую все плохое и саму Сол. Но подобные выражения были не в ее стиле, поэтому она пошла в душ. Снова шоколадный гель, горячие, бьющие по телу струи. Потом свежие прохладные апельсины. Сол закрыла глаза. Душистый аромат фруктов заполнил собой все вокруг. На мгновение стало легче. Жаль, мгновение коротко. Впереди был летний, чудесный день, а Сол совсем не знала, чем ей заняться, вернее, как отвлечься. В больницу она пока ехать не собиралась. «Может быть, в следующий свой выходной или после операции сразу». Знала, что Моник будет злиться, мать и отец не поймут, но не могла. Заставить себя не могла. И еще ее несколько мучала мысль о Кадиллаке. Сестра вполне могла внушить родителям, что это необходимо. К тому же отец от подарка был не в восторге, а мать не станет спорить с бывшим мужем.