— Ранее ты определённо возражала, жена. Ты не раз это упоминала, бл*дь. Не только на ринге, но и…
— Потому что этого было недостаточно, — сказала я, перебив его во второй раз.
Осмотревшись по сторонам, я понизила голос, чтобы ни Данте, ни Джина не услышали.
— …Раздражаться из-за того, что меня это не удовлетворило — это не то же самое, что злиться из-за того, что это вообще случилось, — тихо сказала я. — Я теперь в принципе много злюсь. Это называется «беременность»… и «перевозбуждение».
Он вздрогнул, всё ещё всматриваясь в мои глаза. Ещё один шепоток боли покинул его свет.
Затем он уклончиво наклонил голову и руку.
— Ну, это хорошо, что ты не возражаешь, — сказал Ревик. — Поскольку я не могу обещать, что этого не случится, пока мы с этим не закончим. Особенно если ты и дальше будешь открывать свой свет для меня, пока мы спим.
Я издала невесёлый смешок. Когда он приподнял бровь, посмотрев на меня, я мягко прищёлкнула языком, затем снова хмуро посмотрела на синяк на его лице.
— Мы больше не будем этого делать, — сказала я ему, наблюдая, как его взгляд опускается к моим губам, затем обратно к глазам. Я прикоснулась к синяку на его подбородке, на сей раз легонько. — Я не хочу снова делать это… только не так. Я не хочу, чтобы мы били друг друга.
Он моргнул, и в его глазах отразилось лёгкое удивление.
— Элли, — сказал он. — Это был моя идея. Чёрт возьми, да я тебя практически заставил.
Я кивнула.
— Знаю. Но я не хочу повторять это. Я не хочу снова бить тебя… только не вот так. В сексе — ладно. Мне всё равно. Мне плевать, если это происходит, пока мы просто устраиваем шутливый спарринг и дурачимся. Но ранее ты говорил мне, что нам не стоит бить друг друга со злости, и я согласна с этим. Я не думаю, что нам обоим стоит повторять такое. По какой бы то ни было причине.
Я глянула вправо, чувствуя и видя, что Данте отходит от нас, встав по другую сторону от её матери.
Поправив гарнитуру, она на моих глазах снова вошла в виртуальное пространство.
Судя по лёгкому румянцу на её щеках, я поймала себя на мысли, что она услышала мой комментарий про секс, и вздохнула, осознав, что сказала это не так тихо, как раньше.
Я посмотрела на Ревика.
Его глаза всё ещё изучали моё лицо.
— Я бы предпочёл, чтобы мы открыто разбирались с такими вещами, — сказал Ревик осторожным тоном. — Я не возражаю против нескольких синяков, Элли. Если мы согласились на это заранее, я не возражаю.
Помедлив, он убрал несколько прядей прямых красновато-каштановых волос с моих глаз. Нежно отодвинув завесу волос от моего лица, он поцеловал меня в висок, затем снова встретился со мной взглядом, и его глаза под цветными контактными линзами смотрели серьёзно.
— В общем и целом я согласен с тем, что ты говоришь, — продолжил он всё ещё осторожным тоном. — Но я бы предпочёл, чтобы ты была открытой со мной практически во всём. Я беспокоюсь, когда ты всё закупориваешь в себе. Это не идёт тебе на пользу. Это не идёт на пользу нам обоим. Я с радостью сделаю практически что угодно, чтобы помочь с этим, лишь бы мы оба на это согласились.
Я кивнула, нахмурившись и думая над его словами.
— Может, после этого нам и не понадобится, — ободряюще добавил он. Прижавшись щекой к моему лицу, он пробормотал: — Может, как только мы завершим связь, нам и не понадобится снова делать нечто подобное.
Всё ещё слегка хмурясь, я снова кивнула.
Я знала, что он прав. Я также не думала, что он сделал что-то неправильно.
Но я была уверена, что я тоже права.
Может, это решение мы не должны принимать вместе. В конце концов, Ревик никогда не бил меня со злости. Этим утром он тоже не бил меня со злости, как и в последний раз, когда он пытался использовать физические меры, чтобы не дать мне закрыть от него мой свет.
Только я так делала. По той же причине, возможно, только мне надо принять решение прекратить это.
Всё ещё размышляя, я кивнула, на сей раз скорее про себя.
Я подняла взгляд, собираясь снова заговорить…
Когда Ревик стиснул мою руку, напрягшись.
Его свет полностью переключился в боевой режим меньше, чем за долю секунды.
«Тихо», — пробормотал он в моём сознании.
Я сделала свой разум абсолютно тихим, сливая свой свет с нашим окружением.
Повернув голову, он посмотрел вверх на стопку ящиков, которые возвышались за краем деревянного пирса. Повернувшись, он сместил своё тело так, чтобы стоять прямо между мной и местом, куда он смотрел. Мои глаза проследили за его взглядом, но я ничего не увидела.
Учитывая чёртову слепоту моего света, я также ничего не чувствовала, хотя мне сказали, что конструкция с корабля должна защитить меня здесь.
«Беги, когда я скажу тебе, — послал он. — Спрячься за ящиком. На семь часов от тебя».
Мои мышцы напряглись, готовые броситься прочь.
Мой взгляд продолжал сканировать ящики, ища то, что заметил он, хотя я уже знала, что он увидел это не физическим зрением.
Судя по тому, что установила наша команда во время первичного прочёсывания доков, ящики уже разграбили. В некоторых обнаружилась гнилая еда, в некоторых одежда, верёвки, плавучие средства, ткани и другие относительно бесполезные материалы, но основная масса пустовала. Их взгромоздили здесь главным образом в качестве барьера от доков.
Хмуро взглянув на Ревика, я увидела, что его глаза не отрывались от того же сегмента ящиков.
Я собиралась спросить у него, что он почувствовал…
Но тут в доках раздались выстрелы.
Ревик руками толкнул меня назад и в сторону, держа меня перед собой, чтобы защитить своим телом, не отпуская. Его хватка помогла мне устоять на ногах, и я ощутила горячую вспышку его света, когда он сделал что-то телекинезом.
Пуля просвистела у моего уха так близко, что я ахнула, ощутив смещение воздуха.
Ещё больше выстрелов разносилось над доками.
Ревик атаковал быстрыми вспышками своего света.
Затем он стал сильнее толкать меня, заводя нас обоих за ящик, за которым он приказал мне спрятаться ранее.
Тяжело дыша и проклиная слепоту своих нижних структур, я начала выглядывать из-за края ящика, но Ревик дёрнул меня обратно за рубашку.
— Дай мне самому разобраться! — прорычал он. — Ты слепа, мать твою!
Я прикусила губу, зная, что он прав, но всё равно раздражаясь. Я ненавидела быть бесполезной.
— Ты не бесполезна, — пробормотал он. — Бл*дь, мне бы очень хотелось, чтобы ты была бесполезной, Элисон. Тогда ты бы не была постоянной мишенью, чёрт возьми.
Я умолкла, всё ещё стискивая его руку и позволяя ему стоять передо мной.
Я услышала, как раздался очередной залп выстрелов, на сей раз с авианосца.
Свет Ревика вспыхнул ещё несколько раз, и я почувствовала, что он перенаправляет пули, и не все они метили в нас двоих. Вспомнив, что Данте и Джина где-то там, я во второй раз попробовала выглянуть из-за него и мельком увидела, как они вдвоём прячутся за ящиком поближе к океану и кораблю.
Ещё больше пуль полетело со стороны корабля — наши люди пытались устранить стрелков, находясь примерно на таком же возвышении, что и ящики.
Затем Ревик заговорил в гарнитуру, в основном используя субвокалку.
Он поддел меня, подсказывая слушать, и одними губами произнёс частоту канала.
Я переключила свою гарнитуру на ту же линию.
— Вы засекли их всех? — спросил Ревик. Я слышала на другом конце лишь выстрелы, затем он продолжил: —…Я насчитал пятерых. Две снайперские винтовки. Три автомата. Они определённо узнали Элли. Они, бл*дь, знали, кто она, даже с протезами, и пока она находилась под щитом конструкции. Я почувствовал это прямо перед тем, как…
— Мы занимаемся этим, сэр, — перебила Юми, перекрикивая выстрелы с их стороны. — Мы сейчас отслеживаем их передачи. Врег сумел лично опознать одного из наёмников. Фрилансер-охотник за головами, работает в основном в Азии и Африке. У них имелись световые и идентификационные маркеры Моста, в том числе и тот факт, что она носит в себе ребёнка.