Сперва нашла точку опоры и закрепилась, чтобы не упасть, ведь дальше – и это я понимала твердо – будет еще страшнее. Вторым я призвала воздух, чтобы облегчить страдания несчастного.
- На этом все, - со вздохом, пошевелившим волосы на затылке, сообщил призрак, стоящий за моим плечом, будто ангел.
Я всплакнула. Больше от злости, нежели от чего-то еще.
- Мне так мало рассказали! - топнула ногой, выражая закипевшие чувства.
- У тебя есть иное, великое, присущее лишь людям чувство, - тихо уронила Ярослава.
Я согнулась, словно получила удар под дых. Горькая, приносящая жгучую боль мысль пронзила сознание. Что толку от чувств, когда они бессильны!
- Не бессильны, нет, - прошептал на ухо призрак. – Они могущественны.
- А ты много знаешь о человеческих чувствах, любовь моя, - мы обе забыли об Амиоре, и он напомнил о себе.
Ярослава отодвинулась от меня, вступила в свет неоновых лучей, стала более выразительной. На ее лице появилась печальная улыбка.
- Что мы вдвоем знаем о любви, мой единственный? – и сама дала ответ. - Ровным счетом ничего.
Король отчетливо скрипнул зубами.
- Жаль, что ты мертва, иначе я бы придушил тебя, с упоением наблюдая, как гаснет жизнь в твоих прекрасных глазах, моя единственная! – его ярость губительным красным облаком окутала сцену.
Мне стало душно, принц прекратил орать, только скулил, и я присела к нему. Все, что могу, облегчить последние мгновения его жизни. Я вновь обратилась к воздушной стихии, чтобы она холодными, ласкающими потоками овеяла обожженное тело.
Бледные, не выразительные глаза раскрылись, воззрились на меня с мученическим выражением.
- К чему все было, если мы живем для того, чтобы умереть?
- Память. Нам важно оставить память о себе. Мы пишем, сочиняем, поем или строим – неважно, главное – не сидим и не ждем чьей-то милости.
- Я ждал, - по окровавленной щеке скатилась слеза, наверное, первая и единственная за его сознательную жизнь.
- Ты пел. Твой голос будет звучать долгие годы. Люди не забудут твои песни.
- Да, - он усмехнулся и поморщился. – Они запомнят мое последнее выступление, - и по-детски всхлипнул. – И то, что я умер от передоза прямо на сцене. Сердце не выдержало.
- Ты будешь жить в своих песнях, - повторила я. – Когда-нибудь и я включу трек и вспомню тебя, - пообещала умирающему.
Он снова усмехнулся и тяжело вздохнул.
- Лучше… - с каждым разом ему труднее и труднее было выговаривать слова, - поверни… голову… и запомни… огненный танец, - завершил принц на одном выдохе, последнем.
- Запомню, ничего не забуду, - произнесла я, смотря в его застывшие глаза.
Вокруг закружился, скорбно завыл ветер, и я зажмурилась. А когда распахнула веки, заметила, что стою на улице, а мимо мчатся машины с мигалками. Дрожь пробежала по телу, и я обхватила плечи руками, чтобы немного согреться. Слезы крупными каплями стекали по лицу, я не торопилась стереть их. Каким бы ни был принц, я ощущала жалость к нему. Судьба несправедливо обошлась с ним, сломала, обманула неясной надеждой и без пощады убила. Кто виноват? И что делать? Вечные вопросы. Мне понятно одно – я не хочу повторить путь принца, буду бороться за свою жизнь. Для меня она драгоценна!
- Ты не виновата, - Ярослава материализовалась сбоку.
- Знаю, - шепотом проронила я. – Он бы все равно погиб. Наркотики не доводят до добра. Принц сам подписал себе смертный приговор.
- Так и Рикор говорит, - крестная остро взглянула на меня, помедлила и досказала. – Он никогда не убивает здоровых, крепких людей. Только тех, кому осталось жить считанные месяцы.
Мое сердце забилось быстрее.
- Я чувствовала, что Ульф хороший, - спазм стиснул горло, на большее меня не хватило.
- Мой брат слабак, - раздался голос Амиора, говорил король с пренебрежением. - А ты, Яра, заморочила голову своей протеже глупыми сказочками.
- А ты их пересказал по-своему, - она посмотрела на него, а я - на них.
Удивительно, но помимо единственной вспышки ярости, Амиор более ничем не выдал своего отношения. Мне казалось, что нас ждет битва вселенского масштаба, а жизнь по-прежнему текла мимо. Шумел народ у клуба, неслись по улицам машины, дул ветер, и накрапывал мелкий дождик, а я мерзла, обнимала саму себя и старалась осмыслить произошедшее. Очередной урок не прошел для меня даром – учителя достались такие, что не расслабишься, но все, что не делается – к лучшему.