Внутри мало что указывало на то, что они находятся в водном мире. Туннель был обычной балочной решеткой, применяемой повсюду для передвижения в условиях невесомости. Поверхность, простиравшаяся между балками, могла бы показаться твердой в полумраке искусственного освещения, и только влажный холодок свидетельствовал о близости моря.
– Я думала, что стены будут выпирать внутрь, – заметила Махаллан. – Но, конечно, ничего подобного здесь нет. Нет гравитации – нет и давления.
– Гдето я уже слышал это слово, – сказал Мартор как бы между прочим. – Гравитация. Ее ведь создает вращение, правильно?
Махаллан передвигалась на руках. Теперь она остановилась и удивленно посмотрела на Мартора.
– Иногда я забываю, – пробормотала она, – что самое странное здесь – те, с кем я говорю.
– И что это значит? – Но она уже отвернулась. Идущий впереди Карриер крикнул, чтобы они замолчали.
Его силуэт вырисовывался на фоне мерцающего искусственного освещения, создаваемого вентиляторными фонарями. Вдали туннель расширялся до размеров кубической камеры шириной примерно в сорок футов и с вощеной бумагой на стенах. Хайден решил, что это ангар – здесь было полно байков и других летательных аппаратов. Воздух был холодный и влажный, но шесть мужчин, нацеливших на гостей винтовки, казалось, не замечали этого. Тонкие, узкие лица выдавали родственное сходство; впечатление усиливалось изза одинаковой кожаной формы. Слабое колыхание бумажных стен говорило о том, что снаружи в воде скрываются еще люди. Нечего сказать, теплая встреча.
– Сообщите, какое у вас дело, – сказал их лидер, который явно был и старшим по возрасту. Может, отец?
– Хотим коечто купить, – сказал Карриер. – Нам нужны материалы для плотницких работ. Мы хорошо заплатим.
– Мы ничего не продаем, – ответил старший. – Уходите.
На мгновение в камере повисла тишина; Карриер застыл неподвижно в воздухе.
– Что теперь? – прошептала Махаллан. – Он будет им угрожать?
Хайден покачал головой.
– Вряд ли стоит затевать бузу изза гвоздей и деревяшек, и они это прекрасно понимают. Не знаю, что… – Он замолчал, потому что Карриер заговорил снова.
– Как вы сами понимаете, наша картографическая экспедиция достаточно хорошо оснащена, и мы не нуждаемся в вашей помощи. Но, согласившись помочь, вы сократите время нашего пребывания здесь.
– Картографическая? – Старший заметно встревожился. – И что же вы отмечаете?
– Нас интересуют самые разные объекты в этой части зимы, – ответил Карриер, небрежно махнув рукой. – Леса, скалы, озера – все, что может когданибудь войти на нашу территорию. Или быть полезным в военном отношении.
– От нас никакой пользы никому не будет, – сказал старший. Его напряжение было заметно невооруженным глазом. – Мы хотим, чтобы нас оставили в покое.
– Хорошо, – вкрадчиво произнес Карриер. – Уверен, наш капитан согласится не наносить на карту пару объектов. При условии, что мы получим чтонибудь взамен.
– Ждите здесь. – Старший повернулся и исчез за неприметной дверью, открывшейся в далекой стене ангара. Несколько минут спустя он возвратился явно не в самом лучшем расположении духа. – Проходите. Покупайте, что вам надо.
Вот так они попали в Вареа и узнали, как живут в ничейном пространстве беглые и отверженные. Стены короткого коридора между ангаром и городским комплексом поблескивали в далеком свете фонарей; длинные тени на бумажных стенах позволяли предположить наличие некоего многослойного барьера между холодным морем и городом. Пройдя следующую дверь, они заметили, что температура повысилась, и сырость уменьшилась. Те, кто шел впереди, расходились один за другим, открывая все более широкую панораму громадной полости, которую представляла собой Вареа.
Громадный куб напоминал ангар в несколько сотен футов шириной. В этом пространстве хаотически плавали разнообразные многогранные здания, каждое из которых было привязано либо к соседнему, либо к внешним конструкциям. От главного куба отходили многочисленные коридоры; некоторые почти сразу же заканчивались стенами леденящей воды, другие изгибались и вели вдаль, их освещенные контуры слабо просматривались через бумажные стены пещеры. Здесь сильно пахло керосином и гнилью, но было довольно тепло, и большие промышленные фонари с ворчливыми вентиляторами рассеивали мрак, не позволяя тьме полностью овладеть обитателями мрачной пещеры.
Некоторые из последних с нескрываемой враждебностью смотрели на Карриера и его спутников. Старейшины города, принявшие решение впустить чужестранцев, либо разошлись незаметно, либо предпочли раствориться в толпе. Пока Карриер наводил справки у горожан, Хайден изучал жителей водного мира. Вид у них был знакомый: болезненножелтые, вытянутые, мрачные лица. В основном это были изгнанники, люди, выросшие в других условиях и помнившие солнечный свет. Может быть, и несчастные, они, однако, не выказывали признаков деградации и потери веса.
Через несколько минут он понял, в чем тут дело. Дальняя стена куба двигалась – покачивалась вверх и влево с постоянным грохотом, от которого дрожал и стены. Куб был только частью Вареа. Весь город был врезан в море, и на определенной стадии вращения колесо проходило через куб подобно врезающейся в дерево гигантской пиле. На глазах у Хайдена из стены куба, подчиняясь равномерному и безостановочному движению, выскакивали и исчезали в потолке дома, магазины, рынки.
– Не такое уж оно и маленькое, – пробормотал Карриер. – Есть два рынка. Галантерея на колесе. Оружейный магазин. Строительные материалы вон там.
– Тогда давайте разделимся, – подсказала Махаллан.
– Я присоединюсь к вам через несколько минут, – сказал Карриер, неодобрительно хмурясь. – Поосторожней здесь.
Хайден, Мартор и оружейник остались, тогда как Карриер и плотники растворились в толпе у здания рынка. Повсюду стояли огромные корзины, заполненные странными белыми кирпичами и брусьями.
– Думаю, они найдут здесь необходимое, – забеспокоилась Махаллан. – Давайте поспешим, не хотелось бы заставлять их ждать.
Хайден пожал плечами и повернул в направлении оси колеса.
– Вот дерева я как раз и не заметил, – прокомментировал он.
– А те белые штуковины?
– Те, из которых построены здания? – Он слегка подкорректировал курс, хлопнув по одному из брусьев. Белая поверхность слегка прогнулась. – Бумага. Они сворачивают бумагу в треугольные секции, а затем заполняют их водой. Получаются брусья и кирпичи, твердые и устойчивые к давлению.
– Правда? – Она, кажется, хотела остановиться и полюбоваться зданиями, но Хайден спешил; теперь, избавившись от надзирающего ока Карриера, он мог наконец исполнить свое поручение.
Махаллан и Мартор догнали его, когда он входил в большую бочкообразную ось колеса. Оружейник с интересом посмотрела на угрюмого аборигена, прошлепавшего мимо на потрепанных ножных крыльях.
– Кто эти люди? – спросила она. – Кажется, они не очень нам рады.
– Беженцы, в основном, – сказал он. – Многие из Эйри, завоеванного Слипстримом около десяти лет назад. А некоторые – пираты.
– Так это – пиратский город? – Махаллан даже рассмеялась от восторга. Верхние десять ярдов завернутой наподобие иньяня лестницы, ведущей к краю колеса, преодолели на руках.
Там, где кривая лестницы начала выравниваться, перекладины сменились ступенями, в самом начале невозможно высокими. Хайден сделал кувырок и встал на ноги.
– Вы спросили, кто эти люди. Можно спросить, а кто вы? С одной стороны, вы не знаете элементарных принципов устройства нашего мира, с другой, вы – наш оружейник. Это немного…
– Странно? – Махаллан пожала плечами. – Что ж, справедливый вопрос. Удивительно только, что вам никто не сказал. Я не из Вирги.