Это была древнейшая часть обитаемой Вирги. Кандес присутствовал здесь со дня основания мира, и некоторые окружавшие его княжества существовали почти так же долго. В рассказах о них правда сочеталась с мифами, в которых упоминались городаколеса из чистого золота и леса невероятных размеров. Корабли встречались все чаще и чаще, коегде мелькали даже летающие люди, бесстрашные смельчаки с крыльями за спиной, приводимыми в движение силой ног. Похожие на ангелов, они порхали между домам и и соседними городами. Воздушное движение регулировалось маяками, и шесть кораблей Слипстрима послушно следовали отведенным для них коридором. Старик Гридд снова вылез из каюты и уселся на дверь ангара, где напоминал большую черную птицу. Измерив углы между Кандесом и солнцами, он торжественно кивнул.
– Гехеллен – там. – Картограф вытянул руку в направлении окружающей Кандес туманной дымки. – До него два дня пути. – Он заложил руки за спину и, повернувшись к адмиралу, чуть слышно добавил: – Там вы отыщете Л ист Хора.
По прошествии двух дней флот остановился у пограничного маяка, представлявшего собой шар из кованого железа и стекла диаметром сорок футов. Был день, и фонари потушили, но воздух на несколько миль вокруг пропах керосином. Корабли направлялись к контрольному пункту; путешественники проходили мимо старинной, поросшей мхом каменной крепости в форме куба. Здесь стояли и четыре барочных, грубой работы крейсера, над которыми развевались флаги, видеть которые Хайдену еще не приходилось.
Как только слипстримовские суда остановились, из крепости выпорхнули и окружили гостей с десяток байков. Двигатели чихнули, ожили, и крейсеры медленно вышли вперед, блокировав путь. Из глубоких амбразур выдвинулись носы ракет.
– Ну вот, – сказал плотник Слю, сидевший с Хайденом в ангаре, – добро пожаловать в Гехеллен.
Глава пятнадцатая
– …Леди и барон Кастермонд. – Все повернули головы в сторону новых гостей. Чейсон Фаннинг поклонился, а вот Венера даже не качнула головой. Выглядела она потрясающе, из чего следовало, что ей многое позволено. Именно на это она и настроилась.
Огромный танцзал из камня и стекла с дополнительными вертушками обошелся, должно быть, недешево; просторные холлы внушали посетителям уважение и страх. Только идиот мог подумать, что создавались они с какойто другой, невинной, целью.
– Видите? Я же говорил, что все лучшие люди будут здесь, – сказал посол Ричард Рейсс. Представитель Слипстрима в Гехеллене был полным мужчиной с родинкой винного цвета на щеке. Нарядился он в соответствии с местными традициями; костюм содержал такие детали, как оборки на рукавах и кружевной гофрированный воротник. На этот раз строгость мундира вооруженных сил Слипстрима вызвала у Венеры только положительные эмоции – рядом с послом ее муж выглядел настоящим щеголем.
– Жаль только, что ваша экзотическая пассажирка не смогла прийти, – продолжал Рейсс. – Как, говорите, ее зовут?
– Махаллан, – ответил рассеянно Фаннинг и поднял бокал, приветствуя какогото незнакомца.
– Ей нужно провести одно… исследование, – объяснила Венера. – Мы ведь здесь по делам.
– Конечно, конечно. Тем не менее я рад, что мы смогли за такое короткое время организовать эту небольшую вечеринку. – Рейсс мягко взял Венеру под локоть и подвел ее к столу с напитками. – Эти скромные приемы необходимы. Помогают, так сказать, подмазать колеса прогресса. Знаете, ваши корабли…
Мог бы и не напоминать. «Ладья» и остальные суда стояли сейчас в военной гавани по другую сторону от главного города Гехеллена, Фогельсбурга. Они находились там уже три дня, с тех самых пор, как флот Гехеллена препроводил их туда под бдительной охраной. Упрекнуть хозяев в чрезмерной осторожности Венера действительно не могла – никто не позволяет иностранным военным кораблям проходить через всю свою территорию. Тем более без тщательного досмотра и допроса экипажа. Чейсону стоило подумать над этим заранее.
И все же… в задержке были определенные преимущества. Впервые увидев Фогельсбург, Венера воспылала к нему страстью. Всю жизнь она мечтала именно о таком месте.
Сомнений не оставалось – это был он, тот самый невесомый город, который она неоднократно посещала в снах. Здания в Фогельсбурге строились всевозможных форм и размеров, но лишь очень немногие из них вращались, чтобы обеспечить местную гравитацию. Все они были какимито игрушечными, ячеистыми, украшенными и дополненными фресками, статуями и минаретами, и походили на диатомовые водоросли, которые когдато показывал ей под микроскопом старший брат. Соединенные веревками и разделенные башенками, они теснились, медленно перемещаясь, в постоянном золотом свете далекого Кандеса – точно так же, как в ее снах. Тысячи обитателей Фогельсбурга, подобно стайкам птиц, порхали между движущимися структурами.
А вот сами жители вызывали у Венеры неприятные ощущения. В Гехеллене регулярный доступ к силе тяжести имели только богатые и сильные, но даже они были намного выше, чем она привыкла видеть – длинные, тонкие, хрупкие, – хотя некоторые женщины достигли состояния эфирного изящества, эффект которого на ее мужа она не преминула заметить. Представителей низших классов можно было узнать с первого взгляда: слуги в танцзале с трудом поднимали голову, не говоря уже о предлагаемых ими напитках и канапе. Словно гигантские пауки парили они над гостями и хозяевами, неловкие, встревоженные, испуганные.
Венера видела в этой дихотомии результат сознательной политики по поддержанию бедных в зависимом, униженном положении. В конце концов история изобилует примерами, когда аристократия сохраняет исключительно за собой право на физическое здоровье и власть. Ее беспокоило, что состояние неравенства возникло, возможно, изза простого небрежения. Это свидетельствовало бы о постыдном упадке части княжеств Кандеса.
Пока Рейсс изучал представленные на столе напитки, Венера взяла мужа за руку и наклонилась поближе.
– Очень странное сборище.
– Ты же здесь впервые, – пробормотал Чейсон. – Откуда тебе знать?
– Все дело в смешении слишком разных людей, дорогой. Мой отец однажды устроил такой небольшой банкет для сборщиков налогов из отдаленных областей. Собрал их в одном месте, запер двери и расстрелял всех с галереи.
Чейсон посмотрел кудато вдаль.
– Это в духе твоего отца.
– Так или иначе, мне все это не нравится. Оглянись. Мы отрезаны от кораблей. Все офицеры здесь. У дверей охранники.
Он покосился на нее.
– Но нам оставили сабли.
– Как будто это поможет. Помяни мои слова, Чейсон, я уверена, что никакой резни не будет. Эти люди слишком ценят свою архитектуру чтобы попортить ее пулями. Но чтото здесь не так.
– Хорошо, – сказал Чейсон. – Тогда следи за происходящим. Беспокойся. Тревожься. А я собираюсь веселиться и получать удовольствие. Эти люди не сделали ничего такого, что угрожало бы нам.
– Только потому, что в их порту стоят шесть наших военных кораблей, – прошептала она. В этот момент к ним подошел Рейсс с высоким бокалом в руке.
– Смотрите, кого я обнаружил. – Он кивнул в сторону неуклюжего пожилого джентльмена, стоявшего в одиночестве под одним из широких окон, занимавших большую часть задней стены. Разноцветные ромбики света, проникающего через мозаичные стекла, ложились на парадную форму старика, и половина его лица в данный момент была зеленой. – Генерал Хармонд. Мне нужно сообщить вашему мужу…