— Если ты еще помнишь, я ведь тоже человек, в котором Париж видит лишь образ. И в отличие от тебя, я обязана этому образу соответствовать.
— Леди…
— Какой ты знаешь меня, Адриан?
Все это время он эгоистично думал лишь о своих чувствах и совсем не задумывался о том, что до сих пор переживала все это время она. Почему он поступал в точности, как…
— Я…
И Ледибаг уже предчувствовала, что Мелани вот-вот прикоснется к Адриану и заставит его ответить ей одну лишь правду. Но прежде, чем той удалось к нему приблизиться, Леди внезапно взмахнула йо-йо, и зеркало за ее спиной сразу же разлетелось мелкими сверкающими осколками.
Туман мгновенно рассеялся, а в комнате появилась Мелани. Прячась в зеркалах, в реальном мире она могла оставаться невидимой человеческому взгляду, но теперь ее защита разрушена. Молниеносно угадав, в какую вещь вселилась акума, Леди вырвала у девушки из рук зеркальце, разбила его и очистила бабочку от чар Бражника.
Мелани тут же упала в обморок, и Ледибаг с Адрианом подхватили ее почти одновременно, вместе уложили на диван.
Адриан поднял на Леди пораженный взгляд. Все это время она знала, что акуманизированная была здесь, и могла прекратить этот разговор в любой момент, но не стала этого делать. Она позволила ей завладеть собой. А значит, Леди хотела все это сказать.
Адриан потянулся к Леди, но прежде чем успел ее остановить, она уже выпрыгнула в окно и исчезла, не сказав больше ни слова.
Перелетая с крыши на крышу, Ледибаг четко понимала лишь несколько вещей: не просто так Бражник наслал акуму именно в этот лицей и не случайно подобрал ей сегодня столь слабого противника. В этот раз Повелитель бабочек подобрался слишком близко и, судя по всему, уже успел догадаться о том, в каком учебном заведении она учится.
И кое-что еще.
Впервые Бражник прислал акуму не для того, чтобы украсть ее серьги. В этот раз он желал выведать ее секреты.
❁❁❁
Следующие дни Ледибаг провела в подавленном состоянии. К Адриану не приходила, (к тому же, его отец как раз вернулся с поездки раньше времени), а по ночам снова бесцельно блуждала по городу.
У нее был шанс услышать от Адриана ответ, что развеял бы все ее сомнения в лучшую или худшую сторону, не важно. Но она не позволила ему договорить, не разрешила акуманизированной воздействовать на его слова, и в мотивах в ее поступка не было ни капли отважности. Она сделала это, потому что не хотела услышать правду. Потому что боялась ее услышать.
Даже если на самом деле Адриан не чувствует к ней того же самого, что она; даже если его чувство — всего лишь детская очарованность героем, Ледибаг не хотелось об этом узнать. Потому что это означало бы конец. Она никогда не надеялась на то, что их отношения когда-нибудь выйдут за обозначенные рамки. Она чувствовала, что ей с Адрианом не так уж много отпущено времени вместе и что однажды их счастливый мирок развалится, так или иначе. Поэтому и хотела продлить их счастливые мгновения, даже если они будут основаны на лжи.
Вот только их отношения все равно изменились. Ей не следовало задавать тот вопрос, но Мелани слишком сильно вплелась в ее мысли, и Леди не смогла остановиться. Ледибаг понятия не имела, как теперь научиться говорить с Адрианом как раньше. Возможно ли это вообще?
Ледибаг подняла взгляд к звездному небу Парижа, и сверкающие огоньки напомнили ей стеклянные осколки от зеркальной дверцы шкафа, которую она разнесла вдребезги своим йо-йо. Кажется, в тот раз вместе с тем зеркалом, разбилось и ее сердце.
Внезапно по улицам города разлетелся голос по громкоговорителю. Кто-то звал ее, Ледибаг. Героиня Парижа тут же поднялась и заметила сирены полицейских машин и сине-красные мигалки в юго-западной части города. Вся суматоха сконцентрировалась у башни Монпарнас. К ней Леди и поспешила.
Кварталы и переулки проносились невероятно быстро. Ледибаг перепрыгивала с крыши на крышу и назад не оглядывалась. Только вперед. И вскоре оказалась на месте происшествия.
Других соседних высоток у многоэтажной башни не было, так что нужно было придумать, как забраться наверх. Закрутив в руке йо-йо, Леди изо всех сил забросила его и зацепилась за самый край крыши. Она сделала пару шагов назад, проверяя нить на прочность и готовясь забраться на вершину самого высокого строения в Париже после Эйфелевой башни. Но прежде, чем прыгнуть, она услышала, как кто-то из людей внизу крикнул ей: «Удачи, Ледибаг!»
Леди усмехнулась. Сама она была олицетворением удачи, хотя по своей сути была ее лишена. Что за забавная ирония.
И она прыгнула. Йо-йо автоматически притягивало нить обратно, а героиня заскользила ступнями по гладкому фасаду небоскреба вверх.
На самой вершине ее встретила новая жертва акумы. Внешне акуманизированная выглядела почти безобидно, вот только в руках у нее был ребенок, а на пальцах — длинные когти касающиеся шеи хнычущей от страха девочки. Невинный заложник — оружие получше острых лезвий и разрушительных бомб. Похоже, Повелитель отравленных бабочек начинал терять терпение и намеревался разделаться с ней как можно скорее.
— Не бойся, малышка, — Ледибаг посмотрела девочке в глаза и та, и правда, чуть успокоилась, увидев героиню Парижа воочию. — Я помогу тебе.
— Поможешь, как же! — Самодовольно подняла подбородок акуманизированная и крепче сжала заложницу.
— Стой, не двигайся! — Леди уже собиралась напасть на нее и выхватить ребенка, но жертва акумы крепче прижала к горлу малышки свои острые когти. Порой самые простые вещи самые эффективные.
— Не так быстро, Ледибаг. Двинешься еще на шаг, и ей конец.
В ее глазах — торжественная насмешка. Ей ничего не стоило причинить боль невинному, Леди видела это в ее взгляде.
Ледибаг тут же спрятала йо-йо и направила к ней свои пустые руки.
— Хорошо. Как скажешь. — Героиня Парижа не сводила с преступницы пристального взгляда. Глаза акуманизированной сверкали от предвкушения. Вот как? Сама Ледибаг испугалась ее действий? Значит, она совсем не так бесполезна, как все считали до сих пор! — Послушай, мы можем сразиться один на один и…
— О нет, Ледибаг. Тут я устанавливаю правила, а не ты. — Ее глаза сверкнули ярче. А девочка в ее руках снова захныкала. — Хочешь, чтобы я ее отпустила, да?
Леди внимательно следила за эмоциями, проскальзывающими на лице злодейки и видела в ее глазах наслаждение от того, что все козыри были у нее в руках.
— Скажи, чего ты хочешь?
— О, так ты сделаешь все, о чем бы я не попросила? Все, что угодно? — Она ехидно улыбнулась.
Ледибаг переводила напряженный взгляд с преступницы на девочку и наоборот, и уже ожидала, как акуманизированная сейчас попросит отдать ей Камни Чудес. И в это мгновение Леди уже была готова это сделать.
— Я хочу, чтобы ты исчезла. Навечно.
Ледибаг повидала достаточно жертв Бражника, чтобы научиться отличать блеф от прямой угрозы. И в этот раз перед ней был человек, действительно готовый отважиться на преступление. Преступница сжимала ребенка в руках так сильно, что ее пальцы белели, а на теле у малышки точно останутся красные отметины. Казалось, она могла сломать ее, как хрупкую игрушку.
На лице у акуманизированной загорелась фиолетовая маска. Где-то, по ту сторону, сам Повелитель акум приказывал ей остановиться, но той как будто было все равно.
— В чем дело? — Обратилась злодейка к Бражнику. — Разве тебе не нужны ее серьги? Их будет проще достать, если она умрет.
Ледибаг смотрела на преступницу потухшим взглядом. Сколько раз на нее нападали ослепленные яростью люди? Но в глазах у этой была такая искренняя ярость… Похоже, на этот раз Бражнику удалось отыскать человека, чья ненависть к ней была настолько сильна, что даже он сам не был в состоянии ее остановить.
— Хочешь моей смерти?
Акуманизированная перевела на нее взгляд, и ее глаза восторженно загорелись.
— Безумно хочу!
Ослепленные чарами акумы, никогда не меняются в лучшую сторону, никогда добровольно не возвращаются на мирный путь, — вот, что усвоила Леди за время многочисленных сражений. Они с Бражником уже так долго противостоят друг другу… сколько еще может продолжаться эта борьба? И способны ли они вообще друг друга победить? Может быть, их затянуло в круговорот, из которого не вырваться? Может быть, все это один не имеющий конца кошмар…