Приблизительно к этому времени относятся связи Кахане с итальянской мафией и ее боссом Джо Коломбо. Этот мафиози создал свою «Лигу защиты прав американских граждан итальянского происхождения». Сотрудничество между двумя лигами продолжалось до тех пор, пока убийца из соперничающей гангстерской организации не разрядил в Коломбо автомат.
Политический климат в США постепенно менялся. Президент Никсон пытался растопить лед в американо-советских отношениях. Американская полиция уже не закрывала глаза на деятельность «Лиги защиты евреев». Ее членов стали штрафовать, арестовывать, бросать в тюрьмы.
Кахане, чувствуя бесперспективность дальнейшей своей деятельности в Америке, решился на отъезд в Израиль. Тогда же вышла в свет его книга «Никогда больше», в которой он впервые попытался систематизировать свои взгляды и убеждения. Он утверждал, что советско-американское сотрудничество обрушит на еврейский народ новую Катастрофу, что еврейские организации прогнили, а их руководители трусливы и бездарны. Спасение, разумеется, придет от Меира Кахане и возглавляемого им движения.
В 1969 году раввин Меир Кахане репатриировался в Израиль с несколькими преданными ему людьми. И сразу же поставил перед собой две цели: завоевать массы и средства массовой информации. В эти первые годы, когда Кахане создавал костяк движения Ках, он, как и каждое новое явление, вызывал всеобщее любопытство и охотно его удовлетворял. Кахане часто выступал по радио и телевидению, участвовал в симпозиумах. Его люди прошли первую пробу сил в столкновениях с арабскими и левыми еврейскими студентами в университетских кампусах.
В сентябре 1972 года полиция арестовала бывшего оперативного командира Эцеля Амихая Паглина. Его обвинили в попытке нелегальной доставки в США вооружения, предназначенного для «Лиги защиты евреев». У Паглина были давние связи, и предварительное заключение он отбывал в роскошном номере тель-авивской гостиницы.
Через пять лет, в 1977 году, когда давно уже угасли последние волны этого скандала, Паглин был даже назначен специальным советником премьер-министра Менахема Бегина по борьбе с террором. Но в то время шум поднялся большой. Американцы негодовали. Израильская общественность возмущалась. Движение Ках выступило в защиту Паглина, организовывало митинги, собрания, петиции, максимально используя благоприятную ситуацию для идеологической пропаганды.
Такой же тактики Ках придерживался и во время процесса Алена Гудмена, открывшего огонь по молящимся в мечети Аль-Акса, и когда был обстрелян арабский автобус в Рамалле. Люди, совершавшие уголовно наказуемые деяния, формально не являлись членами движения, Кахане старался не вступать в конфликт с законом. Но они получали от Кахане и его людей помощь и моральную поддержку.
После Войны Судного дня возникло религиозное движение Гуш-Эмуним (Блок верных), оттеснившее движение Кахане на задний план. На Гуш-Эмуним падал теперь свет прожекторов. Его лидеры пошли в авангарде той колонны, которую хотел вести Кахане. Он не мог и не желал вступать в борьбу с теми, в ком видел единомышленников и союзников. Гуш-Эмуним затмил на время движение Ках, влияние которого упало почти до нуля. На выборах в Кнессет 9-го и 10-го созывов Кахане терпит провал. Тогда он прибегает к тактике челночной пропаганды, регулярно устраивает в городах развития и поселениях собрания и митинги.
Во время эвакуации Ямита члены движения Ках забаррикадировались в бункере и угрожали коллективным самоубийством. Прибывший в Ямит Кахане запретил им это по религиозным соображениям.
О том, какая атмосфера царила в штабе Кахане после Кемп-девидских соглашений, рассказал в газете «Едиот ахронот» студент Цадик Иехезкелъ:
«Я присутствовал на собрании руководства Ках в ноябре 1980 года. Кахане, говоря о Бегине, впал в неистовство.
— Он был легендой, — вопил лидер движения Ках, — был мифом. Сегодня он ничто. Есть только позор, прикрытый его именем. Человек, сказавший, что он не склонит головы перед силой человеческой, встал на колени перед жалким американским президентом…
После этой инвективы Кахане все умолкли. Потом один из доверенных людей вождя предложил… отравить премьер-министра.
— Я служу на центральной базе ВВС, — начал он, и было в его голосе нечто такое, от чего мурашки пробежали по коже у присутствующих. — К нам должен приехать Бегин. Можно подсыпать ему чего-нибудь в пищу. Я готов на серьезное дело, и пожизненное заключение меня не пугает….