Перес — единственный, знавший, какая бомба сейчас взорвется — побледнел. Растерянно переглянулись министры. А Шамир продолжал:
«Я располагаю неопровержимыми доказательствами, свидетельствующими, что министр Эзер Вейцман вступал в прямые и косвенные контакты с ООП на самом высоком уровне как путем личных встреч в европейских столицах с руководящими деятелями этой организации, так и посредством посланий, которые он отправлял им при каждом удобном случае. Поскольку действия Вейцмана представляют собой прямое нарушение закона и идут вразрез с официальной политикой правительства, у меня нет иного выхода, кроме увольнения министра, не считающегося ни с законодательством, ни с решениями кабинета, членом которого он является».
Взгляды всех обратились в сторону Вейцмана.
Лишь беспомощное движение руки, поправившей галстук, выдало его волнение. Вейцман спокойно сказал:
— Все, что я делал и делаю, направлено на благо государства.
На следующий день министры от блока рабочих партий собрались на экстренное совещание. На горизонте замаячил правительственный кризис. Поднялся Рабин. Все знали, что сейчас в его руках находится политическая судьба Вейцмана и будущее кабинета национального единства.
Несколько секунд Рабин пристально смотрел на человека, с которым у него были старые счеты.
— Какого черта ты прешь на рожон? — сказал он наконец. — У Шамира на руках все козыри. Ты нарушил закон, и он вправе тебя уволить. Так что же, из-за тебя мы преподнесем народу такой новогодний подарок, как правительственный кризис?
Рабин сделал эффектную паузу и закончил заранее заготовленной фразой:
— Твое счастье, что мы не оставляем раненых на поле боя.
Вейцман улыбнулся с видимым облегчением. Он не любил Рабина, но с течением времени научился его ценить.
Рабин пошел к Шамиру, а Рабину обычно не отказывали, если он чего-нибудь просил. Рабин вообще крайне редко выступал в роли просителя. И Шамир уступил. Вейцман сохранил министерский портфель. Впрочем, вскоре он сам отошел от политической деятельности. Но Рабина из виду не терял. Он одним из первых понял, что период возмужалости, затянувшийся у этого человека вплоть до порога старости, наконец-то завершен.
— Этот человек, — сказал Вейцман после победы Рабина на выборах 1992 года, — созрел для того, чтобы принять на себя бремя огромной ответственности.
Рабин, со своей стороны, поддержал кандидатуру Вейцмана на пост президента.
Вражда этих двух людей, затянувшаяся на десятилетия, кончилась.
Страницы из военной жизни Ариэля Шарона
Ариэль Шарон
Уже на второй день Войны Судного дня наш полк занял оборонительные позиции в Иудее. Мы перекрыли дороги, по которым могли двинуться иорданские танки, и ждали Хусейна, зарывшись в тяжелый, с золотистым отливом песок Иудейских гор.
Но мудрый маленький король не спешил. Потом стало известно, что в самые критические минуты сражения на Голанах президент Сирии Хафез Асад дважды звонил Хусейну и заклинал его немедленно выступить.
— Ваше Величество, — говорил Асад не свойственным ему просящим тоном, — мы потеряли фактор внезапности. Израиль уже мобилизовал резервистов, и его танки идут на Голаны. Вся сила Израиля брошена на юг и на север. Не медлите, Ваше Величество. Доблестная иорданская армия должна прорваться в логово сионистского врага и поразить его в самое сердце.
— Г-н президент, — холодно отвечал Хусейн, — я выступлю без промедления, если вы обеспечите моим легионерам воздушное прикрытие.
Этого Асад сделать не мог. Хусейн не выступил.
Но мы ждали его ежеминутно, и каждый час слушали радио.
Все, что я видел тогда и пережил, запомнилось как разрозненные фрагменты грандиозного, неизвестно кем поставленного спектакля.
Вот два из них.
Холодная ночь с огромными гроздьями низко висящих звезд. Солдаты разожгли костер. Его искры, как трассирующие пули, вспыхивают и тут же исчезают во тьме. Наш командир стоит в отблесках пламени.
«Нас перебрасывают в Синай, и мы поступаем в распоряжение генерала Шарона, — говорит он. И добавляет: — Это большая честь для нас всех».
Наш батальон охраняет два моста через Суэцкий канал, по которым непрерывным потоком идут подкрепления на тот берег, в Африку, где полки Шарона ломают врагу хребет. Батареи ракет типа «САМ», причинившие нам столько хлопот, уже уничтожены, и египетская авиация бездействует. Время от времени над нами с ревом проносятся «Фантомы» и поворачивают на север. Там идет наступление на шоссейную магистраль Исмаилия — Каир.