Иоланда совсем растерялась. Тут и удивление и боязнь…
— Что хочу? Не важно что? — переспрашивает она.
— Точно. Не важно. И не что-то полезное, красивое или редкое. Важно, чтобы стоило дорого и, если можно, под самым носом у продавца.
На этот раз Иоланда действительно волнуется:
— Это несерьезно! Если меня поймают, в моем-то положении! Что со мной будет?
— Я вам помогу, поверьте. Зачем раздувать из мухи слона? Вы ничем не рискуете.
— Кому это нужно?
— Мне. Очень нужно. Я пишу работу по психологии о вожделении. Как вам объяснить… Все начинается с того, что человек с самого начала чего-то лишен, вскоре он замечает это, и вот наступает момент, когда он может получить то, о чем мечтает.
Она смотрит на него, покачивая головой.
— Вы… не ожидала, — шепчет она. — Но как же я могу? Начнем с того, что, завидев продавщицу, я сразу убегаю. Со мной было такое, и не раз!
— Ладно. Предположим, она далеко…
— Ну, не знаю. Все происходит так быстро, даже не успеваешь дать себе отчет — дело сделано, и вещичка у меня в сумочке. Самое сложное — уйти, идти и не озираться по сторонам.
Мареско слушает. Иоланда говорит правду. Все так, но сама она уж слишком примитивна. Разве она может чувствовать то же, что и он?
— А дальше?
— Что дальше? Не думаю о случившемся, иду себе дальше.
— И можете снова украсть?
— Конечно.
— С таким же желанием?
— Почему нет?
Она его разочаровывает. Значит, ей незнакомо, что желание пропадает, когда дело сделано, таковы правила игры. Она, конечно, разбирается во всех тонкостях, что, как… Но одного лишена полностью — чувства наслаждения! Что-то вроде псовой охоты! Там самое ценное — не убить, а показать свою ловкость. Вожделенный объект прячется от нацеленных на него глаз, от прикосновения рук. А! Захват! Пальцы сжимают добычу и душат ее!
— О чем вы задумались, мэтр? — спрашивает робко. — У вас недовольный вид!
— Напротив! Вы мне очень помогли-, но сделали бы еще больше, и я буду вам за это признателен, когда увижу вас в деле.
— Настаиваете?
— Да. Больше я вас ни о чем не попрошу.
Проверяет счет, отсчитывает чаевые и встает.
— В Нувель-Галери, решено!
— Думаю, время не совсем подходящее, — замечает она.
Ему все равно! Входят в универмаг.
— Если вы не против, дайте мне руку. Как будто я вас тяну за собой.
Вдвоем прогуливаются по отделам, как настоящая пара.
— Вы чувствуете? — тихо спрашивает Мареско.
— Что?
— Желание!
— Это происходит не сразу, не с первого раза! Сначала пойдемте выпьем кофе, а потом…
— Идемте в кафе!
Устраиваются в стороне. Она смотрит вокруг.
— Здесь, — говорит она, — я знакомлюсь со старичками на пенсии. Завожу разговор. Потом как бы нечаянно роняю ложку под стол. Он наклоняется. А я в этот момент быстренько выхватываю что-нибудь из его сумки. Знаете, такие матерчатые, они у них вечно открытые, у ножки стола. Иногда попадаются кошельки. А лучше всего зонтик. В него столько вмещается. Большой, черный! Но… — Наклоняется к нему: — Посмотрите, сзади дама с коляской. Верно, моя коллега, на промысле. Да есть, есть там ребенок. Ребенок — идеально, чтобы унести шоколад. Плитки так сами и прячутся в ползунках. Уж я-то знаю! Выбирала какие с орешками, я их так люблю! «Нестле» — самый лучший!
— Хорошо. Допивайте, и пойдем.
— Так вы сказали не важно — что?
— Да.
Задумывается, потирает руки, как бы их разминая.
— Идемте за мной!
Устремляются вдоль отделов с шерстяными изделиями. Она резко останавливается.
— Может не получиться, если вы будете рядом. Возвращайтесь-ка лучше в кафе и ждите.
Мареско хочет видеть все своими глазами. На то у негр свои причины. А если она заупрямится? У него не спокойно на душе, хотя у него главный козырь — нож! Выбирает место, откуда ему будет видно хотя бы, как она возвращается. Чтобы у нее ничего не получилось и пришла с пустыми руками! Заказывает двойной коньяк. Вспоминает о пальцах Иоланды — как у пианистки! Важно не только иметь такие пальцы, но еще и через них (именно через них) получать информацию о… о… И чего он все об одном и том же! Сердцем чувствует, что он еще не все знает о ноже, что-то от него скрыто. Иоланда знает, сама не подозревая того. Он должен узнать один и радоваться один. Вот почему, с самого начала и до сего дня, он ее ненавидит! Презирает. О Боже, немного везения! Чтобы она попалась! Этот нож только мой, и ничей другой! Вот она показалась в конце перехода. Мужчина, служащий, держит ее за руку, в другой руке у него раскачивается странная блестящая вещь. Так и есть! На этот раз она была не такая расторопная! Но что такое? Не осмеливается выговорить! Без всякого сомнения — насос для велосипеда.