Все свои порывы Лена вместила в один простой жест. Она протянула Яру руку, которую тот сразу же поймал своей. Внутрь номера они так и вошли, переглядываясь и улыбаясь, но сохраняя таинственно-смущенное молчание. Дверь за ними захлопнулась.
Лена вздохнула и призналась:
— Я очень рада, что ты приехал.
С довольным выражением лица Ярослав сделал к ней еще пару шагов, не размыкая их сцепленных рук. Его взгляд, еще мгновение назад светлый и просто шелудиво-счастливый, потемнел и потяжелел, заскользив по телу Лены сверху вниз. Она закусила губу, осознав, что стоит перед Яром в той же кремового цвета сорочке, что уже успела ему продемонстрировать на одном провокационном фото.
— Ты всегда так спишь? — спросил он вдруг хрипло, приблизившись к Лене вплотную.
Теперь она кожей обнаженных ног чувствовала ткань его брюк, а грудью сквозь тонкий шелк — идущее от его тела тепло, от которого внутри все волнительно сжималось.
— Что? — облизав пересохшие губы, Лена тяжело вздохнула. В ушах шумело.
Ярослав сглотнул и повторил:
— Ты всегда спишь… такая красивая?
Она рассмеялась.
— Это же просто сорочка. — Ничего сверхсексуального в обычной шелковой ночнушке Лена не видела. Красиво, конечно, но далеко не самый эротичный вариант нижнего белья.
Прищурившись, Яр помотал головой. Медленно, сантиметр за сантиметром, он склонялся к Лене и глубоко дышал. Его губы обжигающей печатью прижались к изгибу ее шеи и едва ощутимым движением поднялись к уху, рассыпая по коже мурашки и дурманя голову:
— Это не просто сорочка, ты же знаешь.
Лена не сдержала тонкого, на выдохе, стона.
— Ты… — Голос ее не слушался. — Ты прав.
Не сдвинувшись ни на сантиметр, Яр довольно хохотнул, и обертона его мягкого, бархатистого тембра очередной лаской пробежались по ее ставшей еще более чувствительной коже. Ноги ослабели. Лена, поддавшись вперед всем телом, поспешила прислониться к груди Ярослава. Он и она одновременно чуть слышно зашипели от остроты нового и, казалось бы, более чем невинного контакта.
— Я скучал, — прошептал Яр между легкими поцелуями: за ухом, в мочку, линию челюсти, уголок губ. — А ты?
Лена всхлипнула и потянулась к нему, желая получить, наконец, полноценный, глубокий поцелуй. Однако он покачал головой, намекая, что ждет ответ.
— Конечно, — выдохнула она тихо. — Конечно, скучала.
Его губы мгновенно накрыли ее в долгожданном приветствии: первые несколько секунд нежно, легкими полукасаниями, но если Ярослав и планировал неторопливое, сладко-медлительное начало, то сам же не выдержал заданного темпа. В каждом последующем движении угадывались жажда и нетерпение, затягивающие Лену в омут, где с одинаковой силой властвовали две потребности — брать и отдавать.
Очень скоро их поцелуй изменился, стал глубоким и влажным, совершенно лишенным приличий и стеснения откровением. Языки дразняще и как будто бы едва ощутимо, но вызывая сильную дрожь, пробегали по самым чувствительным местам рта и ударялись друг о друга, зубы прикусывали и чуть оттягивали тонкую кожу губ, умело не злоупотребляя игрой на контрастах.
С трудом стоя на слабеющих ногах, Лена не успевала удивляться тем граням, что открывались для нее благодаря Ярославу — и про него, и про ее собственную неожиданно запредельную страстность и смелость.
Под кожей теплом гудело желание, и куда-то разлетались все разумные, осторожные мысли, и в ожидании физического контакта болезненно натягивались нервы. Лену влекло к Ярославу так, что нельзя было держаться от него на расстоянии. Не получалось.
Их взаимно согревающий и будоражащий душу поцелуй длился тягуче-сладким мгновением, прервать которое не находилось сил. Однако нарастающая где-то внутри потребность оказаться как можно ближе друг к другу, прижаться кожа к коже из приятного томления очень быстро обернулась мукой. Неритмичное, тяжелое дыхание прекрасно передавало Лене и Яру их общее на двоих состояние, отчего любая ласка обретала лишь дополнительные оттенки удовольствия.
Когда их губы, пылающие и покрасневшие, наконец разделило расстояние в пару сантиметров, Лена смогла прошептать:
— Ты голодный? — Она сама не понимала, откуда у нее в мыслях возник именно этот, ничем не связанный с происходящим ранее, вопрос.
Ярослав улыбнулся. Качнув головой, задел кончиком носа ее, провел им по ее щеке и замер у уха, глубоко и часто дыша.
— Ты так пахнешь… — севшим голосом признался он Лене, и неизвестная по счету толпа мурашек снова пронеслась по ее телу.
— Как? — Кажется, сегодня Лена была способна лишь на глупые вопросы.