Урсула ломала голову над тем, как доставить пленников к Верблюжьей горе, а Павлов чувствовал, что у него поднялась температура и начинает бить озноб. В довершение всего неподалеку послышался громкий волчий вой, к которому присоединились другие волчьи голоса числом не менее десяти. Близкое соседство волчьей стаи не прибавляло настроения никому, особенно пленникам.
Заметив, что Павлову нездоровится, Урсула уложила его в каркасную лодку. Затем она четко, по-военному, стала отдавать распоряжения, касающиеся предстоящего ночлега и ночного дежурства. Она велела Урхану подтащить поближе к Павлову вторую лодку, устроиться в ней на ночлег и по возможности следить за состоянием здоровья раненого. Чикохану и Меликхану она велела отвести пленных в амбар и припереть дверь бревнами. Удостоверившись в прочности запора, она решила, что пленные никуда не денутся.
Вскоре Павлов впал в состояние полудремы, которую сменил тревожный сон. Вначале ему приснилось, что он и Урсула прибывают на Красные Камни, и из толпы встречающих их людей выбегает Медвяная Роса и бросается ему на шею. Но затем он чувствует, что шею и туловище его охватывает своими кольцами огромный питон, от которого он пытается избавиться, но у него ничего не получается. На помощь к нему спешит Урсула. Она разрубает питона на куски секирой и бросает их в реку. Окровавленные куски змеи оживают и превращаются в хунхузов, у которых туловище человека, а голова крокодила. Павлов в страхе бежит от них и проваливается в глубокую и темную пещеру, пытается найти выход и не может.
В этот момент он чувствует, что кто-то трясет его за здоровое правое плечо. Павлов просыпается и видит перед собой Урхана. Джурджени заварил в глиняном кувшине ивовой коры, дал отвару остыть и хотел, чтобы раненый орландец его попил. Урхан, конечно, не знал, что ивовая кора содержит салицин — природный эквивалент аспирина, но зато был уверен в том, что, это — проверенное народное средство при лечении простудных заболеваний и утоления боли.
VI
Павлов проснулся от слепящего белого света и с удивлением почувствовал, что рана в левом предплечье совсем не болит. Приподнявшись со своего ложа, он испуганно вскрикнул, обнаружив, что вокруг него белым-бело. Место вроде то же самое, на берегу реки Лопарь у зимнего промыслового лагеря рода Желтого Быка, но на земле, на деревьях и на крышах амбаров, почему то лежит искрящийся на солнце снег.
— Вставай, лежебока, нам пора в путь! — услышал он звонкий голос, оглянулся назад и увидел Пришедшую Красавицу.
Хунхузская царица, несмотря на выпавший снег, была облачена в прозрачный золотистого цвета пеньюар. На голове ее красовался знакомый ему высокий головной убор, испускающий мягкие лучи желто-красного цвета.
— Откуда ты взялась? — удивился он и схватился за протянутую ему царицей руку. Затем он почувствовал, что его тело рванулось ей навстречу, будто его оторвали от какой-то клейкой массы, и с удивлением обнаружил себя стоящим на ногах.
Пришедшая Красавица обвила его шею своими обнаженными холодными руками, и он увидел, что у нее всего один глаз, сверкающий лазуритом, а вместо второго — пустая глазница. От Пришедшей Красавицы исходил запах морозной свежести и мяты. И они оба начали вращаться против часовой стрелки: сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее.
Павлов не видел ничего, кроме ее черных кудрявых волос, прекрасного образа лица и чувственных алых губ, которые шептали:
"Я полюбила тебя еще прежде, чем ты родился,
Много раз я пыталась к тебе прорваться
За магнитное поле Земли цепляясь
Лапой солнечного протуберанца.
Я искала тебя в дни инверсии
При рассвете и на закате,
Чтоб с душою твоею
слиться, в андрогина
без хлора и натрия (2).
Сбылось, сбылось
Мое желание.
Но стрела
Опять полетела.
Реки времени возмутились
Путь неблизкий тебе, назначая.
И, прощая тебя беззлобно,
Как нелепо звучит эта фраза,
Красота моя не померкнет
От отсутствия левого глаза".
Круженье стало замедляться, и Павлов почувствовал, что его кто-то тащит назад, пытаясь освободить от объятий Тцхальтумар, оглянулся и увидел позади себя двух безобразных карликов: Бобби и Тобби. Затем он услышал звон разбившегося хрусталя, почувствовал острую боль в левом предплечье, пульсирующую в висках кровь и с облегчением вздохнул, осознавая, что только что видел какой-то уж очень необычный сон.