***
— Да как ты только посмела! — львиный рык разносился по округе, пугая птиц, уже устроившихся на ночлег в кронах больших баобабов. — Ты опозорила всю нашу семью! Накинуться на того, кто слабее тебя — очень умно! Как раз по-королевски! И ещё отвираться, якобы, она первая начала! Киара! Я тебя не узнаю!
— Папа! — молодая львица была в негодовании. — Они… они… сами начали! А эта несчастная сплетница мне сказала, что ты теперь…
— Что она могла сказать такого, за что ты ей весь бок расцарапала?! — глаза Симбы в ужасе округлились. — Киара! Это видели все члены прайда, включая меня! Кровавая расправа! Ты стала агрессивной и высокомерной давно, а не только сейчас! Это Кову на тебя так влияет?
— Никто на меня не влияет, в отличие от тебя!
— Киара! — лев нахмурился. — Не смей повышать на меня голос!
Львица стиснула зубы, при этом продолжая сверлить отца ненавидящим взглядом. Симба никогда прежде не видел дочь в таком состоянии.
— Давай спокойно, — сказал лев. — По порядку. С чего всё началось?
— Мы завтракали остатками мяса, — начала Киара. — Когда я хотела унести кусок Кову, мне в спину полетели оскорбления, мол, я его выброшу, чтоб отщепенцам меньше досталось!
— И что же дальше? — вздохнул Симба. — Ты сразу кинулась в драку?
— А вот и нет! — отчеканила Киара. — До этого они так же прицепились к маме — она и поставила их на место, но рядом была Витани! И она как раз подначивала своих силой отбирать у нас мясо…
— Начнём с того, дочь, что именно отщепенки-львицы вчера притащили огромного буйвола…
— Папа! — взвизгнула явно оскорблённая таким заявлением Киара. — Мы охотились вместе, но…
— Ближе к сути. — Симба вдруг с ужасом обнаружил, что ему совершенно неинтересно слушать про личные отношения в прайде во время простого завтрака. Обычно охотницы-самки всегда сами решают, с кем и как делиться. Кроме доли Короля, конечно. Его кусок всегда отделяется от туши сразу и считается неприкосновенным. — С чего началась ваша драка с незнакомой львицей?
— Она сказала, что ты завёл шашни со своей собственной двоюродной сестрой!
— С кем? — Симба мотнул головой с пышной гривой и подумал, что ослышался.
— С Витани! — Киара наступала на него будто Шрам когда-то. Уверенно и яростно. Характер только что ступившей во взрослую львиную жизнь охотницы брал своё. — Что скажешь, не было ничего?!
Подобная информация просто ошарашила Короля. И на ум тут же пришла именно Витани, которая недавно говорила ему о скверном отношении Налы к отщепенцам. А тут, выходит, что Витани как раз и могла напустить этих слухов, отвлекая его, Симбу, разговорами, пока Киара отстаивала честь их семьи.
— Киара, послушай, я просто…
— Не буду я ничего слушать! — львица махала изящным хостом в разные стороны, то и дело обмакивая кисточку в пыль, улегшуюся на остывающие камни в своде пещеры, где обитал прайд. — Отец! Неужели ты не понимаешь, что это всё — происки отщепенцев? Они все ещё хотят захватить Скалу Предков!
— Думай, что городишь! — рыкнул Симба, теперь уже сам подаваясь ближе к дочери. Он никак не хотел признаваться, что его страшные догадки могут быть правдой. — Это просто абсурд!
— И про Витани тоже? — прищурилась Киара.
— Я никогда не изменял твоей матери! И не собираюсь!
— Недаром она ходит как в воду опущенная вот уже которую неделю!
— Я пытался с ней поговорить — безуспешно! — Симба резко отвернулся. — А тебе ещё повторяю: наши с Налой размолвки вовсе не повод, чтобы обвинять меня в измене! Да ещё с кем — с какой-то жалкой отщепенкой!
— А сегодня вы с ней на солнышке бока грели и тоже не заговаривали про отношения разве?! — взвилась упрямая Киара. — Все вокруг твердят о том, что Витани стала за тобой хвостом таскаться! А ты будто ослеп!
— Опомнись, Киара! — Симба резко отошел и плюхнулся на свою подстилку из мха и листьев эвкалипта. — Я всегда там провожу утро — ты знаешь! И все в саванне знают! А Витани пришла и тоже захотела погреться! Что здесь преступного?!
— Да, конечно, — начала кривляться львица. — Что здесь такого, если твоя жена проводит все дни и ночи отдельно, а тебе наплевать! И тут для какой-то там паршивой самки ты изменяешь своим принципам — здрасьте, приехали! Проходите, будьте как дома!
— Повторяю: этого не было! — рявкнул Симба. — Запомни, что…
— Вот увидишь — я была права! — задрала подбородок Киара, перебивая отца.
— Не собираюсь оправдываться! — рык прокатился по пещере, будто гром. — Уходи, Киара! И не попадайся мне на глаза, пока не осмыслишь, что всё, что ты только что несла — бред!
Киара открыла было рот, чтобы возразить, но в пещеру, напевая всем известную уже песню «Хакуна-Матата», ввалилась троица в виде Тимона с Пумбой и Кову. Симба раздраженно закатил глаза, видя, что все они пребывают в очередном праздном загуле, и даже не знают, что здесь недавно случилось.