В деяниях, что я должен свершить, я буду решителен.
Пусть я иду во тьме, но я не дрогну и не сверну с пути…
Подходящие слова. Он сам написал их несколько лет назад, смешав чернила с могильным пеплом павших. Они были уже принесёнными клятвами, которым он следовал до этого момента и продолжит следовать.
На его глазах цепочка нова-снарядов поразила Кербер, заикаясь и завывая, разрывая пустотные щиты и срывая полукилометровый слой с поверхности крепости-спутника.
— Сила флота на уровне шестидесяти пяти процентов и сохраняется, — сказал Борей. Гололитическое изображение первого лейтенанта оставалось неподвижным рядом с Сигизмундом последние несколько часов, пока «Лакримая» маневрировала и выходила в эту точку. Каждому кораблю флота надлежало находиться в точном месте и на правильном векторе, и цель этих приготовлений должна была оставаться скрытой от врага. Это требовало не меньшего усилия воли, чем мастерства. Под рукой любого другого легиона, кроме VII, это было бы почти невозможно.
— Время близится, — произнёс Борей.
После долгой паузы Сигизмунд покачал головой.
— Вот оно, — сказал он. — Наступил переломный момент. Ещё немного и от нас ничего не останется.
Сигизмунд на мгновение закрыл глаза, рука в перчатке ещё крепче сжала меч.
— У нас ещё есть время отправить сигнал на Терру для подтверждения приказа, милорд.
— Это воля Преторианца, нашего… — Он замолчал, снова услышав вой ветра в Инвестиарии, когда Рогал Дорн смотрел на него.
— Я тебе не отец! — взревел примарх. — Ты мне не сын, — спокойно продолжал он. — И что бы ты ни совершил в будущем — тебе им не бывать.
… — отца, — продолжил Сигизмунд. — Она будет исполнена.
Борей склонил голову.
— Конечно. Но есть и другие варианты. Мы можем…
— Нас создали не для того, чтобы сомневаться, брат, — сказал Сигизмунд, и услышал в своём голосе резкость, эхо слов, отсекавших его от всего, что он когда-либо ценил и знал. Он выдохнул, и его голос, когда он продолжил, стал тише. — Наш долг сейчас состоит в том, чтобы повиноваться, чтобы быть верными до конца. Не важно какой ценой, не важно какие дела будут совершены нашими руками.
— Понимаю, — сказал Борей.
Сигизмунд кивнул. Он снова посмотрел туда, где клин вражеский кораблей пробивался к Керберу. Поверхность спутника всё ещё корчилась в свете взрывавшихся нов. Из-за горизонта Плутона появился Никс. Вспышки протянулись по поверхности захваченного спутника, когда он начал стрелять в своего брата.
Сигизмунд отвернулся.
— Как только Кербер падёт, отправляйте сигнал. Полное отступление, все корабли на максимальной скорости отходят к системному ядру. — Он почувствовал горечь слов, которые предстояло сказать. — Передайте на Терру. Плутон пал.
Боевая баржа «Военная клятва», Супрасолнечный залив
— Возьми его, мальчик.
По лицу мужчины скользили отблески пламени и тени. Рубцовая ткань поглотила его левый глаз, а когда он наклонился ближе, изо рта ударил резкий запах мяса и алкоголя.
— Возьми его, — снова прошипел он, протягивая нож с костяной рукоятью. Свет огней, горевших в помятых жаровнях по периметру пещеры, окрашивал полированный клинок в оранжевый и красный цвета. Старик придвинулся ещё ближе. Его волосы были тёмно-красными и собранными в высокий пучок, который ниспадал между плеч. Плечи бугрились мышцами, не такими большими, как в юности, но всё ещё внушительными и заполнявшими тело. Обожжённая огнём броня прикрывала грудь, на пальцах темнели железные кольца убийств и когда он двигался, раздавался звон зеркальных монет. Дальше за ним у стены пещеры стояла толпа воинов, которые называли этого человека повелителем, они молчали и наблюдали.
Мальчик посмотрел мимо старика на четыре фигуры, поставленные на колени на полу. За каждой стоял воин, держа обмотанные вокруг шей пленников цепи. Плечи Гюль вздымались, когда она пыталась не поддаться эмоциям. Её руки дрожали и вплетённые в волосы почерневшие зеркальные монеты звенели. Любой, кто не знал её, мог сказать, что она боялась. Это было не так. На самом деле она пыталась сдержать гнев. Рядом с ней, прижав длинные руки к телу неподвижно стоял на коленях Карс, растрёпанные светлые волосы свисали на его лицо. Он поднял взгляд, яркие голубые глаза на мгновение вспыхнули, прежде чем охранник толкнул его голову снова вниз. Опустивший большую голову на грудь Даск казался спящим. Грайдон дёргался, его пальцы сжимались, пока он нащупывал свои ножи.