— Всё в порядке, адмирал, — сказала Андромеда. — Презрительное отношение ко мне с первого взгляда характерно для большинства людей.
Архам переместился, и если бы Су-Кассен не знала лучше, то решила бы, что хускарл пытается подавить улыбку.
— Спасибо за попытку поднять настроение, госпожа Андромеда, — произнёс Малкадор, смотря прямо на Су-Кассен. — У нас тут своего рода совещание, адмирал, но не из тех, куда можно пригласить много участников, вы понимаете?
— Честно говоря, нет, милорд. Я полагаю, что осведомлена обо всех аспектах защиты, как и командующие старшего звена, которые также в курсе всех подробностей. Если дело в доверии…
— Не в доверии, — сказал Дорн. — Дело во взглядах и оценках.
Сангвиний секунду смотрел на брата-примарха, и мрачно-серьёзное выражение на его лице сменилось краткой вспышкой неприкрытой эмоции.
— Это не слабость, брат. Наши ограничения — это то, что делает нас такими, какие мы есть.
Су-Кассен показалось, что она в этот момент увидела во взгляде Дорна что-то похожее на блеск молнии на далёком горизонте.
— Они хотят сказать, — произнесла Андромеда, — что столкнулись с некоторыми обстоятельствами, которые не вписываются в нормальные модели войны.
— Какими именно? — спросила Су-Кассен.
— Невидимыми и незавершёнными, — сказал Малкадор, внезапно показавшийся очень усталым. — Тенями на стене…
— Если позволите, адмирал, то перейдём к краткому изложению текущей ситуации, — сказал Вальдор, активируя миниатюрный голографический проектор, который создал в воздухе изображение Солнечной системы.
— Враг продвигается через врата Плутона и Урана, как и планировалось, — сказала Су-Кассен. — Также они при помощи других средств в их распоряжении…
— Колдовства, — добавила Андромеда.
— …вывели большие силы над плоскостью Солнечной системы. Затем флот разделился на две части, и обе на полной скорости направляются во внутреннюю систему, к нам и Марсу.
— Зачем? — спросил Дорн.
Она посмотрела на него:
— С целью разделить наши усилия. Оказать прямое давление на защиты внутренней системы, пока они захватывают врата Плутона и Урана. Они заставят нас оставаться у Тронного Мира, получат подкрепления из внешней системы и сокрушат нас.
— Это сработает? — безразлично спросил Сангвиний.
Су-Кассен ответила не сразу.
— Это может сработать. В конечном счёте, милорд, на их стороне численное превосходство и подвижность. Это просто вопрос времени. — Она замолчала, а затем решила высказать своё подозрение. — Но все вы знаете это не хуже меня. Враги знают, что другие преследуют их по пятам, что у них нет времени. Это сражение должно быть быстрым и наша главная защита состоит в том, чтобы замедлить их и сделать максимально трудным каждый шаг вперёд. Этот… манёвр позволил им проникнуть гораздо глубже в систему, чем мы ожидали. Он исключителен, но его недостаточно. Он не принесёт быстрого результата. — Она подняла голову и встретила внимательный взгляд Рогала Дорна. — И они понимают это. Они понимают, что мы можем победить их со временем, даже если будем проигрывать сражения. Поэтому вопрос заключается в том, что такого они делают, чего мы не видим?
Дорн кивнул.
— Они либо слепы, либо в отчаянии, либо есть другое измерение, которое мы не видим, — сказал Преторианец. — Которого я не вижу.
— Варп, — спокойно произнёс Малкадор, и Су-Кассен не могла не заметить усталость в его голосе. Все посмотрели на регента. Это всегда была война, которая шла на двух фронтах. Одна в материальном мире, мире оружия, пуль и плоти. Другая в царстве за пределами материального, мире тварей, которые грезили себя богами, и где сила имела другие измерения.
— Стена снаружи, — сказал Дорн, — и стена внутри.
— Именно так, — сказал Малкадор, — и вы всегда знали это, Рогал. И сейчас Гор пришёл сюда не только в физической сфере, но и в варпе… — Он замолчал и на секунду закрыл глаза. — Я чувствую и вижу это. Как и все вы, как и каждая душа в круге солнца. Страх и отчаяние крепнут и питают шторм, что идёт за Гором. Это только прелюдия, начало. Шторм пока только формируется и ещё не разразился…
Сангвиний подошёл к старику и положил руку на его худое плечо. Малкадор вздохнул и снова закрыл глаза, когда отчего-то дёрнулись его щёки.
— И всё происходящее здесь, — сказал Ангел, — отзывается эхом в варпе, во вне. На войне можно выпустить ужас, чтобы сломить волю врага или посеять смятение. В этой войне — ужас сам по себе является целью. Всё, что они делают, должно рассматриваться с точки зрения двух целей, одну из которых мы видим, а другую нет.