Когда снимок проявился, женщина-фотограф очень разволновалась. Ведь она хотела сфотографировать охотников на лис, и никого больше. Кроме них, никого около моста не было. А на фотографии появилась эта женщина. Если же приглядеться, то видно, что сквозь ее силуэт проглядывают деревья.
"Он это все выдумывает, вешает мне лапшу на уши, а когда я уйду, посмеется надо мной", - думал Кевин, зная при этом, что Поп Меррилл не из таких.
- Женщина-фотограф приехала погостить в один из больших английских особняков, которые часто показывают в образовательных телепрограммах, и когда показала там свою фотографию, хозяин дома лишился чувств. Вот это могли и приврать. Скорее всего приврали. Похоже на выдумку, не так ли? Но я видел статью, проиллюстрированную этой фотографией и портретом прабабушки хозяина дома. Судя по всему, женщина одна и та же. Хотя точно сказать нельзя: вуаль скрывала лицо. Лично мне показалось, что женщина одна и та же.
- А это не мошенничество? - выдохнул Кевин.
- Возможно, - безразлично пожал плечами Поп. - Людям свойственны всякие глупости. Взять вот моего племянника, Эйса. Отсиживает четыре года в Шоушенке. Залез в "Веселого тигра".
По глупости. А шериф Пэнгборн упрятал его в тюрьму. Хотя парень заслуживал разве что хорошей выволочки.
Кевин, проявив несвойственную своему возрасту мудрость, промолчал.
- Когда призраки показываются на фотографиях, во всяком случае, люди заявляют, что на фотографии присутствуют призраки, в девяноста девяти случаях из ста это "полароиды". И почти всегда такие снимки делаются случайно. А вот фотографии с летающими тарелками и чудовищем Лох-Несс скорее всего подделки, изготовленные в фотолаборатории.
И мистер Меррилл в третий раз подмигнул Кевину, как бы говоря: ну до чего же глупы эти беспринципные фотографы, имеющие в своем распоряжении отлично оборудованные лаборатории.
Кевин хотел было спросить Попа, а какие глупости проделываются с ведьмиными досками, но в последний момент предпочел не раскрывать рта. И похоже, поступил правильно.
- Вот почему я и спрашивал, не увидел ли ты чего знакомого на этих полароидных фотографиях.
- Не увидел, - с жаром ответил Кевин и испугался, что Поп решит, будто он врет; на этом всегда ловила его мать: он слишком горячо гнул свое.
- Понятно. - Поп, однако, так легко поверил ему, что Кевин даже чуть не обиделся.
- Так что? - Кевин нарушил тиканье и таканье. - Поставим на этом точку, да?
- Может, и нет. Что я хочу сказать, у меня возникли кое-какие идеи. Можешь сделать еще несколько фотографий этой камерой?
- А какой смысл? Они же одинаковые.
- В том-то все и дело. Не одинаковые.
Кевин открыл рот, закрыл.
- Из них вроде бы даже складывается фильм. - И, заметив изумление в глазах Кевина, Поп торопливо добавил:
- Маленький фрагмент.
- И сколько мне сделать фотографий?
- Сколько у нас уже есть? Двадцать восемь, не так ли?
- Да, думаю, что да.
- Еще тридцать, - изрек Поп после короткого раздумья.
- Зачем?
- Не хочу говорить. Во всяком случае, пока. - Он вытащил кошелек, достал десятку, помялся, с неохотой добавил еще две долларовые купюры. Пожалуй, половину расходов это покроет.
"Да, покроет", - подумал Кевин.
- Если тебя действительно интересует, что за фокус выделывает эта камера, ты внесешь остальную сумму, не так ли? - Глаза Попа поблескивали, как у старого любопытного кота.
Кевин понимал, что Поп не просто ждет его согласия: Поп Мерилл и представить себе не мог, что парень откажется. "Если я скажу "нет", подумал Кевин, - он просто меня не услышит. Скажет: "Ну вот мы и договорились", - и я окажусь на тротуаре с его деньгами в кармане, хочу я того или нет".
Деньги у Кевина были: полученные на день рождения.
И все-таки не следовало забывать о пробегавшем по спине холодке. О том холодке, которым веяло с этих фотографий, несмотря на их обманчиво гладкую, блестящую поверхность. Он чувствовал этот холодок, хотя фотографии, казалось, твердили обратное: "Мы всего лишь "полароиды", и, по причинам, которые мы не можем высказать и тем более объяснить, мы показываем только статические изображения". Но холодок-то был. Откуда?
Кевин все мялся, а ярко-синие глаза за стеклами без оправы оценивающе оглядывали его. "Я не собираюсь спрашивать, человек ты или мышь, - читалось в глазах Попа Меррилла. - Тебе пятнадцать лет, и, что я хочу сказать, в пятнадцать ты еще, конечно, не мужчина, но уже староват быть мышью, мы оба это знаем. И потом, ты ведь не Чужак: ты из города, так же, как и я".
- Конечно. - Легкость, прозвучавшая в голосе, не обманула ни одного из них. - Пленку я куплю сегодня, а фотографии принесу завтра после школы.
- Нет.
- Завтра вы не работаете?
- Дело не в этом, - ответил Поп, и потому, что он тоже был из города, Кевин терпеливо ждал продолжения. - Ты собрался отснять все фотографии разом, не так ли?
- Да. - Кевин, правда, об этом не думал, но полагал, что по-другому и быть не должно.
- Мне кажется, это не лучший вариант, - покачал головой Поп. - Где ты будешь снимать - не важно, главное - когда. Дай-ка поразмыслить.
Поп подумал, а затем расписал на листке время каждого снимка. Листок Кевин сунул в карман.
- Вот так! - Поп потер руки. - Значит, увидимся... через три дня?
- Да... Похоже на то.
- Держу пари, в понедельник ты будешь тихонько ждать окончания занятий, ничем не выражая своего нетерпения. - Поп в четвертый раз подмигнул Кевину. - Я хочу сказать, твои друзья не увидят, что ты идешь сюда, и не увяжутся за тобой.
Кевин покраснел и начал собирать "полароиды" с верстака, чтобы чем-то заняться.
- Я... - начал было он, но понял, что протест прозвучит неубедительно, и замолчал, уставившись на одну из фотографий.
- Что? - спросил Поп с тревогой в голосе, но Кевин его не услышал. Такое ощущение, что теперь и ты, сынок, увидел призрак.
- Нет, - покачал головой Кевин. - Не призрак. Я увидел того, кто сделал эту фотографию. Настоящего фотографа.
- Что ты такое говоришь?
Кевин указал на тень.
Он, отец, мать, Мег и даже мистер Меррилл, похоже, принимали ее за тень дерева, которое не попало в кадр. Но тень была не от дерева. Теперь Кевин ни на йоту в этом не сомневался.