– Скажите, а ваша мама вас любила? – вдруг спросила Мариша.
– Конечно! Мы все свободное время проводили вместе. Я даже не бегала с девчонками на танцы – ведь этого времени было так мало! Я поговорю с Инной, – вдруг сказала она и решительно поднялась со стула. – Прямо сейчас.
Оставив недопитый кофе, Вера выплыла из помещения.
– Куда это она? – поинтересовался Голубев, вваливаясь на кухню и сменяя хозяйку дома за кухонным столом.
– Разговаривать с дочерью, – ответила девушка.
– С которой? – уточнил Эрик, входя следом.
– С Инной.
– И о чем же?
– О материнской любви! – с выражением ответила Мариша и торжественно посмотрела на мужчин.
– Интересно, кто ее на это подбил? – иронично спросил сыщик, красноречиво оглядываясь по сторонам.
Мариша молчала и потягивала кофе.
– Все понятно, дошла своим умом.
– Кстати, Вера сказала, что даже не подозревала об Инниной привязаности.
– Неужели? – хмыкнул Голубев. – Хороша мать!
– Значит, ты провела с ней беседу, – констатировал Эрик, наливая кофе себе и Голубеву. – Молодец! А может, что интересное узнала?
– Что же это вы сами себя обслуживаете? – заквохтала Марта, подбегая к столу.
– Не волнуйтесь, мы и сами неплохо справились.
– Так нельзя! Для чего же тогда я здесь нахожусь?
Эрик ничего не ответил.
– Узнала, – кивнула Мариша, и повариха растерянно отошла от стола. – У Веры точно был любовник!
– Ничего себе! – присвистнул Голубев.
– Как узнала?
– Спросила прямо в лоб.
– И что?
– Она назвала меня довольно сообразительной, хотя сначала посчитала дурой, и сказала, что никому не позволит копаться в своей личной жизни.
– И как ты определила, что у нее есть любовник?
– Как, как… Очень просто! Если бы у нее никого не было, она бы так и сказала.
– И даже если бы был, ответ был бы тот же самый, – не согласился сыщик. – Женщины не любят признаваться в своих грехах.
– Это не тот случай. Вера довольно прямая особа. Она говорит то, что думает.
– Что ж, пусть будет так. Мы и сами считали так же.
– Кстати, Голубев, перед тобой стоит одна неприятная задача.
– Какая?
– Сообщить родителям Лены о смерти их дочери.
– А почему я?
– А кто? Не я же! Это не мои обязанности.
– А Вера не может?
– Она сказала, что не возьмет на себя такую неприятную миссию. Кстати, она и тебя не хотела бы подключать, потому что, по ее словам, «в полиции работают одни мужланы».
– Это она меня имела в виду?!
– Ну не меня же!!!
– Ну и дамочка! Никак не пойму, что она из себя представляет.
– И не вникай! – усмехнулся Эрик. – Это не твой формат.
– Интересно, как вы это определили? – желчно поинтересовался следователь.
– Потому что твой контингент, как говорят в одной рекламе, сейчас находится на картошке. А значит, все оставшиеся одинокие дамы не для тебя, – и Мариша захихикала.
– Чего? – не понял Голубев. – Повтори еще раз помедленнее. Какая картошка?
– Не слушай ее, – вздохнул Эрик. – Нам работать надо. Сейчас приедет бригада, осмотрит место преступления, и снова будем собирать народ – нужно узнать, не видел ли кто-нибудь что-то подозрительное.
– Так я видела! – вырвалось у Мариши.
– Что ты видела? – насторожился сыщик.
– Какую-то светлую фигуру.
– И молчишь?! Рассказывай сейчас же!
– Я проснулась посреди ночи, как будто меня что-то разбудило. Мне показалось, какой-то стук. Я вышла в туалет, смотрю, а в другом конце коридора медленно плывет какая-то фигура.
– Какая фигура?
– Ну, откуда же я знаю! Просто фигура. Я даже не обратила на нее внимание. Правда, подумала, что кому-то захотелось пить. Я тоже хотела спуститься и налить себе стаканчик, но передумала – просто было лень.
– Хорошо, что ты никуда не пошла. А то был бы еще один труп, – протянул Голубев.
Мариша изменилась в лице.
– Не слушай его, – отмахнулся Эрик, – лучше припомни детали. Можешь описать фигуру?
– Не могу! – развела руками Мариша. – Какой-то бесформенный силуэт. Мне показалось, что это женщина. Но даже в этом я не уверена.
– Значит, это мог быть и мужчина?
– Мог.
Эрик побарабанил пальцами по столу.
– А какого роста была эта фигура, ты не заметила?
– Нет, мне сложно сказать. Во-первых, я была спросонья, а во-вторых, фигура находилась далеко. С такого расстояния трудно определить ее параметры. Мне кажется, на ней была простыня, – вдруг добавила она.