Он за день выполнял мою месячную норму по физнагрузкам, а работал он каждый день. Я не увидела ни одного толстого или хотя бы в теле кинолога среди тех, кто был в клубе, и оно понятно – когда приходиться столько бегать, прыгать и иногда на рукаве или в ватном костюме на себе таскать летящее и пойманное хорошее такое боевое ядро в тридцать-пятьдесят килограмм, разогнавшееся до скорости реактивного истребителя, тут сложно набрать вес.
На базе клуба работало еще и кинологическое подразделение МВД, приводящее сюда своих будущих сотрудников с их четвероногими напарниками. Я, крайне разомленная после проведенной мне Стасом «щенкотерапии на любой случай жизни» (с) – милой атаки семи мелких радостных пушистых комков; сейчас находилась на тренировочной площадке для служебных собак, правда, находилась в отдалении от происходящего, ибо недавний тесный контакт с шерстью вступил в конфликт с противоаллергенными препаратами и слегка пошатнул их действие.
Сидя на буме – своеобразной деревянной перекладине-подъемнике для тренировки равновесия собак, с удовольствием смотрела на Стаса. Невооруженным взглядом было заметно, что ему в кайф, даже если все шло далеко не идеально. Им всем было в кайф. Я впервые за один день встретила так много людей действительно любящих свою работу, пусть иногда и нелегкую, как физически, так и душевно. А такие люди особенно красивы.
Стас моментально считывал не только собаку, но и людей, и работал в основном с последними, причем работал со всеми по-разному. Чистая психология. Кому-то говорил прямо, что нужно делать, с кем-то довольно приличное время устанавливал контакт, общаясь на отвлеченные темы, с кем-то был очень общителен, часто шутил и улыбался, с кем-то был довольно серьезен, но эффект был всегда один и тот же – от собаки добивались того, за чем сюда и приехали. Добивались их владельцы после относительно недлительной корректировки и пояснений Стаса.
Первым сегодня утром был Вадим, студент кафедры кинологии, и его пятимесячная малинуа Аша, будущая гроза наркокартелей. Эта юркая и нетерпеливая хулиганка раз за разом проваливала свое занятие на поиск, иногда действительно доводя довольно терпеливого Вадима почти до отчаяния. Но Стас был в сто крат терпеливее его, он был титанически спокоен и неумолим, раз за разом стыкуя во взаимопонимании Вадима и Ашу, которая почти магическим образом становилась заинтересованной и послушной, когда он с ней взаимодействовал.
После Вадима приехал мужчина с десятилетней дочкой, которой он подарил немецкую овчарку и Стас ставил им послушание. В форме игры, где обеим, и девочке и собаке, было до одури друг с другом интересно. И смотреть на Темникова в работе с ними было сортом особого удовольствием. Это была та самая версия Стаса, от доброты и простоты которого у меня иногда спирало дыхание…
Потом была милая, добродушная женщина тоже с овчаркой, но трусливой. Они пришли во второй раз к Стасу, уже сумевшему добиться от Бади пробуждения охранного инстинкта и сегодня закрепляющего его. И вот здесь я подметила занимательный момент – он хоть и действительно обожал собак, но в нужных моментах мог быть строгим и жестким. Хлопки стека по хребту собаки врезались почти звуками хлыста в оглушающий лай овчарки, привязанной к дереву, потому что хозяйке нелегко было удержать ее с непривычки. До этих моментов собака всегда пряталась за нее, а сейчас пыталась сожрать Стаса и Сергея, провоцирующих у нее агрессию. Сергей еще успевал одергивать переживающую женщину:
- Проблемы поведения собаки идут из проблем в общении с хозяином. Вы почему так волнуетесь? Она снова бояться начинает. Марина, будьте спокойнее, она будет слушать вас только видя, что вы спокойны, а значит, вы принимаете решения и бояться ей ничего не надо. А то мы так и до проблем с послушанием дойдем…
- Уже дошли… - покачал головой тяжело дышавший Стас, отбрасывая стек и присаживаясь на корточки, протягивая руку к зашедшей за дерево и жмущейся к ногам хозяйки собаку, не подчиняющуюся ни его командам, ни командам Марины, которой почти строго он сообщил, – Марина, если вы не уверены, то она тем более…
Они еще около часа занимались с Мариной и овчаркой. Под конец все-таки сумели добиться того, что эти двое почти перестали переживать и бояться. Под конец овчарка, намертво вцепившись в спецрукав Стаса, не реагировала ни на отпугивающие окрики, ни на стек по хребту, ни на то, как Стас мощными рывками отрывал ее от земли, отцепляясь от него только по команде Марины.
Жуя яблоко на буме, с довольством наблюдала пританцовывающие приближение Темникова, что-то мурлычущего себе под нос, не отпуская контрастом глаз мои губы.