Я крепко засомневалась, глядя в улыбнувшиеся глаза Стаса. Поучаствовать в подобном мне, впечатленной за это утро неоднократно, действительно захотелось, но только с кокеткой, а не с неведомым кракеном-солдатом.
- А можно мне милую и добрую собачку?.. – неуверенно спросила я, вновь взглянув на кокетку. Неуверенно, потому что Витю я видела, это был большой и крепкий мужик, и мне как-то не очень хотелось брать на рукав некоего кракена, который утром его тащил в лес, а теперь сидел в каком-то ведре у Анатолия Петровича.
- Его боялись даже чеченцы… - нагнал жути Стас, подражая закадровому голосу из программ про всяких криминальных авторитетов, и не слушая мои уже однозначные, почти панические возражения, под смех Риты отправился за кракеном.
Им оказался мускулистый, здоровенный ротвейлер, а ведром был широкий сетчатый металлический намордник, придающий ему и без того еще более угрожающий вид. Ухудшающий его вид, хотя, казалось бы, куда дальше. Я прямо уверена была, что «еле отбили», это не преувеличение.
Невозмутимый Стас, стоящий за спиной седеющей меня, прощающейся с жизнью и не отводящей взгляд от махины, милующейся с сюсюкающей с ним Ритой в нескольких метров от нас, спокойно так попросил Риту «притравить» Грома, надевая мне на похолодевшую руку тяжелый набивной рукав.
- Стас… - оглянулась на него, не скрывая, что даже его присутствие не особо меня успокаивает.
- Тебе страшно, я понимаю, - негромко произнес он, улыбнувшись и отрицательно качнув головой, левой рукой поперек талии плотнее притягивая похолодевшую меня к себе. – Поэтому смотри исключительно на него. Чем страшнее, тем внимательнее надо быть, - чувствуя, как ускоряется и без того быстрое сердцебиение, протяжно выдыхая, все же подчинилась, и стала наблюдать за громко лающей и порывающейся сорваться ко мне тушей. Негромкий голос Стаса над ухом растворялся в адреналине, щедро разбавившем кровь, - чем агрессивнее, опаснее то, что перед тобой, тем оно более управляемое, и так будет всегда, если не потеряешь над собой контроль. Смотри на него, он на эмоциях, - смотрела. И тоже была на эмоциях. Но тепло тела Стаса, его неизменно ровный голос, все же подавляли желание бросить все, обозвать его нехорошими словами и с воплями паники сбежать, - дай ему то, на чем он может сорваться, ему это нужно, он просит тебя об этом. Как бы он тебя не пугал, это не противник тебе, не враг и не угроза, пока ты контролируешь ситуацию и себя, - второй рукой, держащей мою в рукаве, повел перед нами. Понизив еще голос, заставляя вслушиваться, и чуть успокоиться и сосредоточиться, засвидетельствовав как собака впереди проследила взглядом за приспущенным мною рукавом, - заякори его внимание. Управляй им, - стараясь дышать глубоко, повела рукой еще немного вниз и в сторону. И вдохнула глубже, потому что Гром следил за ней, а в голосе Стаса, вплетающегося в слух, прошелестело удовлетворение, - умница. Ты большая умница, Катя. С людьми тот же принцип и все еще проще. Потому что собаки лучше людей. И не бойся ничего, я рядом, - слова легли успокаивающим эхом на натяжение струн нервов, и Стас знаком велел Рите отпускать пса, впавшего уже почти в неистовство, и успел сказать мне, - он пойдет в атаку напрямую, отведешь руку вправо, когда будет на середине пути, - перехватило дыхание, когда беснующаяся черная масса получила дозволение напасть и с охотой понеслась на меня. Почти парализованную взметнувшимся испугом. Опавшим под чрезвычайно ровным и спокойным голосе, скомандовавшим, - сейчас. – Выставила руку как он и говорил, почти не цепеняя от того, с какой скоростью на меня летела собака. И перестав цепенеть, когда Гром, не отводя взгляда от рукава, изменил свою траекторию, резко прыгнув и раззявив пасть. Чтобы ухватить рукав, который с меня стащил Стас, прижавший к себе плотнее и резко разворачивающийся вместе со мной полубоком, пропуская за нас летящего в атаке пса.
Перед глазами то, как мощные челюсти с ощеренными клыками стиснули плотный материал в полете, и это откладывается в памяти взрывом адреналина внутри, пустившим легкое онемение в ноги, пока приземлившийся Гром с довольством полурысью, гася инерцию набранной скорости, гарцевал полукругом вокруг нас, радостно мотая головой с захваченным рукавом, а Стас касался улыбающимися губами виска меня, с вытаращенными глазами и тяжелым дыханием глядящую на напугавшую меня до чертиков собаку, сейчас подошедшую ко мне и положившую у ног рукав, сев и виляя хвостом, глядя на меня блестящими адреналином и радостью глазами. Прося еще.
Осторожно потрепав за ухом Грома, закапавшего мне кросовок слюной из жаркой пасти, вынуждена была сообщить, что у меня нет столько энтузиазма, как у него. Хотя соблазн возник. Вывод: я ненормальная. Только что едва не поседевшая от страха, а сейчас захотевшая еще. Темников, на которого посмотрела сглотнувшая я, улыбнулся глазами. Для него это было обычным состоянием, видимо. Адреналиновая доза… Даже после закрытия «ТиЭйч», он не прекратил работу с животными, просто начал с теми, кто лучше…