Первым слушателем этого стихотворения стал Тургенев, навестивший Фета в гостинице. Чтение привело его в восторг.
– Я боялся, что талант ваш иссяк, но его жила еще могуче бьет в вас. Пишите и пишите!
Стихотворение «На Днепре в половодье» Фет посвятил Панаевой. Оно было напечатано в первом номере «Современника» за 1854 год.
В том же году читатели этого журнала познакомились со стихами Фета, в которых дышало, дремало, нежилось и играло всеми цветами радуги море. Весной полк Фета расположился в Эстонии, на Балтийском побережье. Каждый день любуясь заливом, поэт научился различать малейшие оттенки в настроении грозной и ласковой стихии, жадно прислушивался к усыпляющему шепоту и капризному лепету волн. Он говорил, что его покорила «и красота моря, и море красоты». Талант его живо откликнулся на новые впечатления. Небольшие приморские стихотворения Фета находили радушный отклик у литераторов из тургеневского окружения.
В одном из этих стихов выражены первые ощущения поэта от близости моря. Он окидывает взглядом всю широкую картину воды и неба. Мелкие детали пока не подмечены. Поражает щедрая огромность пространства:
Постепенно глазу и пониманию поэта становятся доступны и подробности жизни приморской природы. Каждая в своей многозначительности и все вместе они очень полно выражают смену времени дня и настроение морской стихии в стихотворении «Вечер у взморья».
Природа открыла поэту свою невидимую душу, научила его чувствовать взаимосвязь всего живого на земле.
Родственное внимание к природе помогло Фету уловить приметы, по которым он легко предсказывал погоду. Но в стихотворении «Жди ясного на завтра дня…» мало видеть лишь пророчество светлых, радужных дней в природе – поворот на ясный день совершался и в душе поэта.
Звездный час
В обзоре литературы за 1842 год В. Г. Белинский писал: «…Прошлый год был небогат стихами, а будущий – это можно сказать смело – будет еще беднее… Лермонтова уже нет, а другого Лермонтова не предвидится… хоть совсем не пиши стихов…»
Невеселые итоги подвел критик в начале 1840-х годов…
Однако в это время набирало силы, хотя по-настоящему еще не заявило о себе, целое поколение молодых поэтов. Читатель следующего десятилетия – 1850-х годов – уже с интересом следил за именами Н. А. Некрасова, Ап. Григорьева, А. А. Фета, Я. П. Полон-ского, А. К. Толстого, А. Н. Майкова, Л. А. Мея, И. С. Никитина и других поэтов, своеобразие которых стало очевидным для всех.
Фет говорил, что именно в середине века критика «настойчиво окружала его похвалами». Его охотно печатали в журналах – не только стихи, но и рассказы, и переводы античных авторов. Фет с головой ушел в литературную работу – у него появилась надежда, что профессиональный труд сочинителя сможет обеспечить его. Наступил звездный час Фета – время наиболее полного признания его таланта.
Готовился к выходу третий сборник фетовских стихов, и петербургские друзья по доброй воле, дружно и бурно обсуждали каждое стихотворение в будущем составе книги. Многие строки Фет менял под влиянием их критических замечаний. Особенно придирчив был Тургенев, вкусу которого Фет тогда очень доверял.
Некрасов дал предуведомление о выходе фетовского сборника в журнале «Современник»: «Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою ее ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнет столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г. Фет».
Трудно найти поэтов столь разных, как Некрасов и Фет, но глава «Современника» был справедлив, он высоко ценил стихи Фета о русской природе; особенно понятен и дорог Некрасову был фетовский интерес к земле во всей полнокровности ее жизни. Об этом говорит дружеская пародия под названием «Лето», в которой Некрасов пытается собрать воедино фетовские земные, природные ощущения:
В 1856 году сборник Фета поступил к книгопродавцам. Тогда же Фет взял на службе годовой отпуск и вторично отправился за границу, в Европу.