— Я умираю, мама, — лихорадочно прошептал Крис. В нем зародилась опять надежда.
— Ты все время заботишься только о себе, — сказала она.
— А разве ты не умерла? — спросил Крис.
— Не задавай глупых вопросов, — она сняла платок, тряхнула головой. Волосы рассыпались по ее плечам.
— Характерный жест, — злорадно крикнул Крис. — Вот ты и выдала себя… Ты кукла… Копия, более достоверная, чем оригинал.
— Откуда ты знаешь, кто ты? — спросила она.
Крис с трудом привстал на локте.
— Я человек, — тяжело дыша, сказал он, — а здесь нет людей, нет доступных человеку мотивов. Чтобы здесь жить, надо либо уничтожить собственные мысли, либо их материальную реализацию. То есть всех этих… гостей… Первое не в наших силах, а второе — слишком похоже на убийство…
— Я ненадолго, — сказала она, — а ты говоришь о вещах, которые мне непонятны и неинтересны.
— Прости, ты давно оттуда? — спросил Крис.
— Еще с весны.
Крис запрокинул голову и сказал:
— Как глупо все…
— Ты что?
— Не хочется умирать, — сказал Крис.
— Не тем ты сейчас занят, — она развязала узелок, вынула черный хлеб, сочные помидоры, крепкий зеленый лук, тугие пучки редиски, большие прохладные огурцы — все то, что растет из земли. И все это было в свежей пахучей земле. Макая овощи в солонку, она начала кормить Криса и ела сама.
И Крис вдруг почувствовал удивительное облегчение и покой. Ели они долго, и лицо Криса светлело, словно совершался какой-то полузабытый, но святой и дорогой ритуал.
Крис не мог сдержать рыданий. Ее же лицо было спокойно, но по щеке тоже иногда стекала спокойная, светлая слеза.
Крис прижался лицом к ее рукам, испачканным землей.
— Что? — спросила она.
— Мама, — тихо сказал Крис, — как у тебя пахнут руки!
— Тише, — сказала она, — помолчи, так будет лучше.
— Мама, — сказал Крис, — прости меня, мама.
— Спи спокойно, — сказала она, — так будет лучше.
— Мама, — из последних сил крикнул Крис, протягивая к ней руки, — не уходи, прошу тебя!
Но она стояла с ласковой, но чужой улыбкой, словно была уже далеко и не видела его.
— Мама, — снова крикнул Крис, теряя дыхание.
— Крис, — сказал чей-то голос рядом, — потерпи, сейчас будет лучше.
— Хари, — сказал Крис.
Крис лежал на высоких подушках. Он был мокрым и слабым настолько, что не в силах был пошевелить рукой.
Комната освещена была странным, необычным светом. Вошел Снаут и что-то спросил у Хари. Она ответила. Он осторожно подошел к Крису
— Как дела, дружище? — спросил Снаут.
Крис попытался улыбнуться, но лишь едва растянул губы.
— Ты обратил внимание на свет? — спросил Снаут. — Мы у самого полюса… Вечный день. В тот момент, когда голубое солнце прячется за горизонт, красное уже начинает всходить. Кстати, эксперимент прошел блестяще.
— Не надо его утомлять, — сказала Хари.
— Долго я болел? — едва слышно спросил Крис.
— Сегодня девятые сутки, — сказал Снаут, — но теперь дело пошло на поправку.
Как-то утром, после завтрака, Крис и Хари сидели у окна. За окном парили низкие багровые тучи, и станция медленно плыла среди них. Хари читала какую-то книжку. Крис, побледневший и худой после болезни, смотрел в окно.
Он переменил позу и снял руку с подлокотника кресла. Хари — Крис видел это в стекле — бросила на него быстрый взгляд и, наклонившись, коснулась губами того места, до которого Крис только что дотрагивался.
— Хари, — сказал Крис тихо, — куда ты выходила сегодня ночью?
— Тебе, наверное, приснилось, — сказала Хари.
— Но я отлично помню, — раздраженно сказал Крис. — Почему ты думаешь… Ты что, надеешься, что у меня провал в памяти… после этого?
— Крис, — сказала Хари, — ты еще совсем слаб, тебе нужен покой.
— Я отлично себя чувствую, — сказал Крис, — просто не люблю, когда говорят неправду.
Ночью они лежали рядом, тесно прижавшись друг к другу.
— Через сколько лет ты женился после того, как я умерла? — спросила Хари.
— Ты никогда не умирала, — сказал Крис, — у тебя удивительная способность портить лучшие минуты. И я вовсе не женился.
— Прости, — виновато сказала Хари. — Скажи, что ты любишь меня.
— Люблю.
— Меня одну? — спросила Хари.
— Тебя одну.
— Я люблю тебя, Крис, — сказала Хари. Она уткнулась лицом в грудь Криса, и он почувствовал, что она плачет.
— Хари, — сказал Крис, — ну что с тобой?
— Ничего, — всхлипывая, говорила Хари. — Ничего, ничего, — повторяла она и вдруг обхватила Криса с такой силой, что, сразу забыв обо всем, он словно потерял себя в ее объятьях.