— Да пойми, я не за себя беспокоюсь!
— За меня? — спросила я, а мама согласно кивнула. — Со мной всё будет хорошо, просто мне сейчас тяжело быть здесь.
— Мне всё равно не нравится эта идея.
— Пожалуйста! Ты же сама говорила, что мне нужно сменить обстановку, проветрить голову, я и хочу это сделать.
— Но не в Греции! А как же школа?
— Вот именно, я еду не куда-нибудь, а к бабушке! Она присмотрит за мной. Я взяла с собой учебники, буду делать домашку и готовиться к экзаменам там. А еще, я обещаю, что буду часто звонить.
Мой галдёж был таким отчаянным, что мне стало жалко саму себя. Я взглянула на подругу, та разглядывала носки своих ботинок и теребила подол красивого платья.
— Тебе действительно это так нужно? — настороженно спросила мать.
На миг мне даже показалось, что передо мной стоит моя прежняя мама. Та, которая смотрела со мной фильмы по вечерам, готовила мне кофе и интересовалась всем, что происходит в моей жизни. Но нет, эта женщина спряталась в дальний угол её души, когда папа уехал в свою очередную командировку.
— Да, — выдохнула я.
— Тогда поезжай. Если тебе от этого будет лучше — поезжай.
— Спасибо, — облегченно выпалила я, а затем подошла к маме ближе, и мы обнялись.
Он прижала меня к себе, но уже через миг отпустила.
— Может, тебе что-то нужно? Деньги, документы?
— Нет, спасибо, у меня всё есть.
Затянулась пауза, но её прервала Лина.
— Мила, нас ждёт такси.
— Да, точно, — кивнула я, а затем обратилась к маме. — Я напишу, как приеду.
— Хорошо.
— Пока, мам.
— Пока.
Сразу после этих слов я выскочила за дверь. Мне хотелось рыдать от отчаяния, мы с ней никогда не были так холодны друг к другу. Что же стало с нашей семьёй? С папой и сестрой я была в ссоре, а в нашем общении с мамой было столько напряжения, что его можно было ножом резать. Всё просто напросто разваливалось.
Нет, мне определённо нужно уехать отсюда. Садясь в такси, я даже не обернулась на крыльцо, боясь, что никого там не увижу.
По дороге в аэропорт я рассказала Лине продолжение своей истории. О том, как потерялась, как Дмитрий нашел меня и привёз к себе домой. Само собой, я опустила момент, когда мы чуть не поцеловались. Ведь это было ошибкой и точно больше не повторится.
Когда я сказала, что прошлогодние издевательства прекратились из-за вмешательства Милкейна, а не из-за её угроз, подруга восприняла это на удивление спокойно.
— Какая разница из-за кого они прекратились? Главное, что Маникюрная банда стала держать свои коготки при себе, — пояснила она, входя на аэровокзал.
— Это да, — я вновь подумала о сестре. — Надеюсь, Арина быстро поймёт, какие они на самом деле и перестанет с ними общаться.
— Не знаю, почему она вообще стала дружить с Кристиной.
— Я тоже. Но ты… — я не знала, как подобрать слова — присмотри за ней что ли, пока меня не будет в городе.
Лина понимающе улыбнулась.
— Обязательно.
Мы подошли к очереди на регистрацию, настало время прощаться.
— В последний раз спрашиваю, ты точно не хочешь остаться и поговорить с Алеком?
— Абсолютно. Я и вправду думаю, что без меня ему будет лучше.
— Ты же знаешь, что это неправда, — взгляд Лины полнился сожалением.
— Из-за меня он ругается с отцом, из-за меня рушится их бизнес. Я знаю, как Алеку дорого всё это.
— Мне кажется, ты ему не менее дорога, Мила.
— Так и есть, и в этом вся проблема. Ради меня он может от всего отказаться. Но он должен быть в этом бизнесе, он должен быть Антверленом, — я резко выдохнула. — Великие силы, это мне плевать на отцовскую компанию, это я не хочу в ней работать, никогда не хотела. Но Алек, он мечтал об этом всю жизнь. Я просто не могу повести себя как эгоистичная дура и стать причиной, по которой он всё потеряет. Я бы всё на свете отдала, лишь бы в этой жизни существовал компромисс, но его нет, а значит, единственный выход — оставить его.
На лице Лины выступили смешанные чувства, я прямо видела, как подруга раздумывала над своей следующей репликой. Мне казалось, что сейчас она скажет что-то про Алека, но она выдала другое:
— Ты никогда не хотела с ним работать?
Мои плечи вновь напряглись.
— Никогда.
— Но когда я вернулась из Австралии, ты сказала другое.