— Стойте, джентельмены! Остановитесь! — не потерял хладнокровия Кристиан Роувилл. Одной рукой он задвинул меня себе за спину, а другой выхватил из-за пояса пистолет. Это было проделано ловко и быстро, никто не успел шевельнуться.
Он продолжил:
— Наш капитан убит в честном поединке. Вы все свидетели, мальчишка вызвал его на дуэль по всем правилам. Бой также был проведен как полагается, без хитроумных трюков. Это первое, что я хотел сказать...
Пираты все еще были в диком напряжении, готовые сорваться в любую секунду и разорвать меня на клочки. Но старпом повел свою речь дальше. Его тон был спокойным, даже слегка равнодушным. Он словно отстранялся от происходящего:
— Джентельмены! По нашим правилам, если погибает капитан, его временно замещает старший помощник. То есть — я! И пока не проведены выборы, я никому не позволю творить беззаконие на корабле! Это второе... Ну и напоследок... Кто из вас был страстно влюблен в нашего капитана? Что? Не слышу! Нет таких... Да, джентельмены! Нельзя говорить такое при покойнике, но между нами — он был редкой сволочью!.. Да и капитан он был весьма бездарный, если говорить начистоту. Захваченный сегодня корабль — первый за целых три месяца! Он довел нас до того, что мы стали считать каждый пенс в кармане и каждый глоток воды! Думаю, вы согласитесь, что мальчишка оказал всем нам услугу, отправив на тот свет нашего доблестного капитана!
Я, высунув нос у старпома из-подмышки, поглядел на пиратов. Шпаги уже глядели в пол, а пистолеты отправились обратно за широкие кожаные пояса. Напряжение спадало... Но не все шло гладко.
На левом фланге толпы пиратов стихийно образовалось ядро неповиновения. Там все еще не утихали споры, позвякивала сталь. Оттуда прямо перед светлые очи старпома шагнул здоровенный пират. Это был швед Курт Якобсон, мощный светловолосый и светлобородый гигант. Он не выделялся острым умом, зато силой обладал неимоверной. Именно его и избрали, выразить протест.
Швед почесал в затылке, переминаясь с ноги на ногу, потом сказал:
— Ты слишком быстро запрягаешь... Еще капитан не остыл, а ты уже командовать начал. Может, мы сейчас дргого в капитаны выберем?
Пираты угрожающе зароптали, а Кристиан подобрался, вновь поднимая шпагу. Но тут я вскрикнул: показалось, будто мертвец шевельнул рукой. Должно быть, это была обычная судорога, но я посерел от ужаса и вцепился в рукав старпома, сам того не заметив.
— Что случилось? — участливо склонился он ко мне.
Я, дрожа как осиновый лист, указал на тело капитана де Жю и пробормотал:
— А может, он еще живой, а?..
Кристиан заразился моим настроением и тоже засомневался. Он скомандовал:
— Переверните тело!..
Трое пиратов с готовностью бросились исполнять приказ.
Лицо капитана уже приобрело бледно-фиолетовый оттенок, но все же старпом склонился к нему, приложил руку к толстой бычьей шее. Покачал головой и тихо сказал:
— Нет, малыш... Твой удар капитану не удалось пережить... Все кончено... Так что вы там говорили? — переспросил старпом у шведа, поднявшись с колен.
Но Курт, под впечатлением искаженного смертью лица капитана, промолчал и просто шагнул обратно, в толпу.
Больше никто не решался спорить, все признали первенство Кристиана Роувилла. По крайней мере — временно.
Он взял меня за плечо, чтобы приободрить, и мы пошли вниз по трапу, к пленным.
Они все еще стояли неподвижно, ожидая своей участи.
— Господа! — произнес Кристиан, — Кто из вас капитан брига?
Подал голос мужчина средних лет. Рука у него была в крови и висела, словно плеть.
— Я капитан брига «Эскалибур» Полковник Джеймс Стэллтон. Что вы намерены предпринять по отношению к пленным?
— «Эскалибур»? — удивленно переспросил Кристиан. — Замечательное название. Если не ошибаюсь, это легендарный меч короля Артура.
— Да, но к сожалению, название нас не спасло. Так все же, что вы намерены с нами сделать? Надеюсь, вы не поступите, как истинный пират и не уничтожите безоружных и беспомощных людей?
— Признаться, я в некотором замешательстве. Вы слышали, что говорил наш капитан, ныне покойный. Воды на корабле действительно в обрез... А что находится в тех просмоленных бочках, не вода ли случайно?
— К сожалению, нет, — грустно ответил полковник Стэллтон. — В них всего лишь порох.
— «Всего лишь»?! И вы так спокойно об этом говорите. К вашему сведению, вот этот мальчик по три раза на дню спускается в трюм с зажженным фонарем. И мы все вполне могли взлететь на воздух. Впрочем, благодарю, что предупредили. Конечно, мы и сами бы проверили содержимое захваченного груза, но лучше не рисковать понапрасну.
Кристиан помолчал, глядя в лицо капитану брига. Потом нехотя продолжил:
— Я, право, не знаю, как поступить. Если бы вас было хотя бы человек десять, я приказал посадить всех в шлюпку и отправить в море, под Божье благословение. Но две шлюпки я, естественно, не могу подарить. Значит, придется идти на Барбадос. Это ближайший к нам остров. К тому же, это Британская колония. Это огромный риск для нас. А посему вам придется добираться до берега вплавь — корабль не сможет пристать к берегу. Наш капитан немного преувеличил — воды, хоть и в обрез, но все же хватит, чтобы дотянуть. Правда, на каждого придется по полкружки в день... А пока что, господа, пожалуйте в трюм. Джентельмены, проводите пленных! И оставьте возле воды и продуктов двоих, пусть меняются каждый час.
Пираты потащили пленных в трюмному люку и спустили вниз.
— Что делать с телом капитана? — спросил Кристиана вполголоса один из пиратов.
— Хмм... Заверните в парусину. Мы похороним его, как только удастся пристать к берегу без помех. Впрочем, это займет слишком много времени, а при такой жаре... Нет, мы поступим иначе...
К ногам капитана, завернутого в просмоленную парусину, привязали большое чугунное ядро. И под сумрачное молчание собравшихся сверток опустили в море. Водная гладь сомкнулась над ним и капитан де Жю отправился на вечный покой в прохладную пучину...
Пираты разбрелись кто куда. Дисциплина не нарушалась явно, но команды Кристиана принимались со скрипом и скрежетом. Все ждали выборов капитана.
А у меня появилось странное чувство... Словно над нашим галеоном все время нависала огромная черная грозовая туча. И вот сейчас она прошла стороной, выглянуло солнце. А в воздухе разлилась удивительная свежесть и легкость, пропитанная озоном. Из моей души исчезал страх...
Глава шестнадцатая
Тайна, подслушанная на галерах
Пять дней зюйд-вест нес наш галеон на юг.
Кристиан старался поменьше общаться с командой, передавал приказы через боцмана. Так он стремился погасить мелкие очаги недовольства, что то и дело стихийно вспыхивали, когда собиралось несколько человек одновременно.
Я все так-же помогал на камбузе, крепко сдружившись с Мустафой. Он проколол мне ухо и вдел честно заслуженное золотое кольцо. Было больно, но я ведь уже не ребенок — перетерпел. Зато свершилось — я стал настоящим пиратом!
Относиться ко мне стали иначе. Одни откровенно ненавидели, но не решались задевать в открытую. А другие широко улыбались при встрече, звонко хлопая по спине или по плечу.
Море было на удивление спокойным. Лишь однажды на рассвете показались паруса какого-то корабля. Но Кристиан, доверяя интуиции и подзорной трубе, решил, что противник превосходит нас по оснастке, тоннажу и вооружению. Приказав на всех парусах уходить, он лично простоял у штурвала полтора часа, пока опасность не миновала.