– К черту, товарищ генерал! – сказал Виктор.
Отключив телефон, он посмотрел на Теофило. Кубинец растянулся в одном из десятка кресел пассажирского отсека транспортного «Ила», расположенного между кабиной пилотов и грузовым отделением самолета. В этом салоне обычно летали технические специалисты и лица, сопровождавшие груз. Сейчас он был предоставлен в полное распоряжение Виктора и Теофило Балтазара. Они были единственными пассажирами на борту огромного лайнера, который вскоре должен был совершить экстренный обратный перелет через Атлантику по маршруту Маракайбо-Дакар-Каир-Москва. Несколько граммов калифорния, попавшие в руки сомалийских пиратов, представляли столь серьезную угрозу, что все организационные вопросы решились с неправдоподобной в любом другом случае оперативностью.
– Ну что сказал Виктор генерал довел мне всю имеющуюся на данный момент информацию. Только ее оказалось совсем немного. Ты готов?
– Я всегда готов! – отдал салют Теофило.
– Пионером был? – хмыкнул Виктор.
– И комсомольцем тоже кивнул Теофило. – Значок мне, кстати, сам Фидель вручал. На митинге в Гаване...
– Правда? Ты мне об этом не рассказывал... – удивился Виктор.
– Я тебе о себе много чего не рассказывал хитро улыбнулся кубинец. – Как и ты мне, Виктор. Ладно, излагай информацию...
– Информация следующая... Чтоб ты знал, при распаде шести-восьми килограммов плутония автоматически образуется один грамм калифорния. Так что калифорний является вроде как побочным продуктом работы любого промышленного ядерного реактора. У наших соседей на Украине таких реакторов десятки... На одной из украинских АЭС тамошние кулибины каким-то образом и умудрились незаметно изъять из реактора образовавшийся калифорний, выделив его в виде хлористого соединения. И решили продать. Служба безопасности Украины это прощелкала. Но когда пару дней назад нашли труп продавца, который был заместителем главного инженера АЭС, они сработали оперативно. И цепочку раскрутили за сутки с небольшим. Только к этому времени покупатель, расплатившийся за калифорний несколькими пулями, успел толкнуть товар некоему Аарону Шлиману, который, в свою очередь, успел вылететь из Украины...
– Рука Моссада? – быстро спросил Теофило.
– Да нет. Шлиман – гражданин Объединенной Европы, правда, с паспортом, выданным в Греции. А это наводит на размышления... Наши российские уголовники греческие паспорта в свое время покупали оптом. Но вылетел Шлиман не в Грецию, а в египетский Шарм-эль-Шейх. С некоей Оксаной Синицкой, украинской топ-моделью, которая на старте карьеры засветилась даже в Европе, но потом быстро потухла. СБУ втемную обратилась за помощью к нам, и египетская резидентура установила, что сразу по прилете в Шарм-эль-Шейх Шлиман со своей спутницей погрузился на борт заранее арендованной яхты и отправился вроде как в романтическое путешествие по Красному морю.
– Что за яхта?
– Да хрен ее разберет. Название французское – «Сувенир», порт приписки – Танжер, флаг – марокканский. Экипаж – то ли два, то ли три человека, так что тоннаж там не очень. У Украины своего военно-морского флота – полтора корвета, а у нас в районе Африканского Рога постоянно дежурят корабли для противодействия пиратству. Вот СБУ и открыла карты ФСБ, чтоб «Сувенир» перехватить. В Киеве испугались, что Шлиман направится прямиком в Саудовскую Аравию к эмиссарам Аль-Каиды. Но оказалось, что яхта пошла к Баб-эль-Мандебскому проливу. Из чего можно предположить, что покупателей Шлиман нашел в одной из стран Персидского залива. Возможно, речь идет об Иране...
– Еврей хотел продать ядерные материалы арабам? – недоверчиво посмотрел на Виктора Теофило.
– Когда речь идет о подобных вещах, это не имеет значения. К примеру, тот же Моссад после войны довольно активно сотрудничал с беглыми фашистами. И даже в обмен на информацию помогал им перебираться в Южную Америку. Да и Шлиман, судя по всему, такой же ортодоксальный еврей, как я исламист. В общем, находящийся в районе Могадишо российский сторожевик «Бесстрашный» получил задачу во что бы то ни стало перехватить «Сувенир» на пути в Персидский залив. Яхта тем временем по дороге пополнила припасы в йеменском порту Ходейда и вышла в Аденский залив через Баб-эль-Мандебский...
– Стоп! А Шлиман не толкнул калифорний в Ходейде?
– Если бы он его толкнул, то сразу покинул бы борт «Сувенира», чтобы сбить со следа возможных преследователей. Во всяком случае, не поперся бы с десятками миллионов долларов прямо в зубы пиратам. А он в Ходейде даже на берег не сходил. Припасы пополнили на рейде.
– Понятно кивнул Теофило. – И что было дальше?
– Дальше яхта прошла через Баб-эль-Мандебский пролив в Аденский залив. «Бесстрашный» шел навстречу ей из Индийского океана, но «Сувенир» исчез прошлой ночью, успев выдать в эфир условный сигнал о нападении пиратов. С разведывательного спутника днем яхту обнаружить не удалось. Так что не исключено, что она после захвата заложников затоплена пиратами...
– Это навряд ли! – качнул головой Теофило. – Небольшую яхту, если не заплатят выкупа за нее и заложников, всегда можно переименовать и продать. Пираты «Сувенир» просто замаскировали.
– В смысле?
– Под рыбацкий баркас! Точно так же, как они свои быстроходные катера маскируют под рыбацкие лодки. На этот счет сомалийцы мастера. Яхту не затопили. Ее наверняка пригнали в Пунтленд, возможно даже разойдясь при этом на встречных курсах с вашим сторожевиком...
– Не думаю. Это я пока обстановку там не сильно секу. А наши-то небось за время патрулирования глаз набили...
Теофило улыбнулся и покачал головой:
– С борта корабля уяснить обстановку в Сомали нельзя. Да и в каждой части Сомали она разная. Ты в курсе, что там сейчас творится?
– В общих чертах. Насколько я понимаю, после военного переворота 1991 года центральное правительство утратило контроль за некоторыми регионами. И сейчас Сомали представляет собой лоскутное одеяло из нескольких не признающих друг друга квазигосударственных образований. Одно из них – Пунтленд – является центром пиратства. Правильно?
– Что-то вроде того. На самом деле центральное правительство контролирует всего несколько квадратных километров в столице Сомали. Остальную территорию Могадишо после вывода эфиопских войск заняли полевые командиры разных тейпов. Но Пунтленд вроде как признает себя частью Сомалиленда, а Сомалиленд вроде как признает центральное правительство. При этом в Пунтленде существует государственный налог на пиратство. То есть пираты платят властям Пунтленда налог с добычи, за что власти покрывают пиратов. Вернее, просто делают вид, что не замечают их. Но сейчас это не так важно. Сейчас главное выяснить, кто именно захватил яхту. В Пунтленде около десяти крупных пиратских шаек. И несколько десятков мелких...
– Так твои люди в Пунтленде смогут это сделать?
– За деньги они смогут все. Но на это нужно время. И предоплата...
– Так, а если на карточный счет деньги перечислить?
– Какой карточный счет, Виктор? В Сомали банкоматов нет! То есть пару штук я видел в Могадишо, но их взорвали и ограбили еще в 1991 году. Но в данном случае можно пойти другим путем.
– Каким?
– «Сувенир» заходил в порт Ходейда, чтобы пополнить припасы, верно?
– Да. И что с того?
– На яхту как раз потому и напали...
– Не понял...
– Да что тут понимать? – пожал плечами Теофило. – Вслепую пираты не работают. Они работают по наводке. Для того чтобы пополнить припасы в порту, капитан любого судна заранее связывается с так называемым шипчандлером. Это люди, которые занимаются снабжением судов. К приходу судна в порт шипчандлер закупает все необходимое и доставляет его на рейд. Либо привозит к причалу, если судно швартуется для выгрузки или погрузки...