пыталась это сделать!
—
Ты же жена Донована!
—
Да... жена. Когда я нужна ему...
—
Я боюсь, что Эндрю уже пытают! Я этого не
перенесу...
—
Энн, успокойся, — сказала Кэтрин. — Узников
несколько дней держат в одиночках, чтобы подавить их
волю. А теперь поспи. Утро вечера мудренее.
—
Но, Кэтрин!..
—
Успокойся! Уж сегодня Донован точно не
станет его допрашивать: хотя мы и женаты без году
304
неделя, он уже потащился к любовнице! Он у леди
Грэй...
—
Как мне тебя жаль, Кэтрин!
—
Напрасно. Эти мужчины, претендующие на
нашу верность и изменяющие нам при первой
возможности, не стоят того, чтобы из-за них горевать.
Иди. Тебе нужно отдохнуть.
Энн, измученная переживаниями, легла в постель
сестры и тут же провалилась в полный грез и видений
сон. Кэтрин тем временем лихорадочно думала о том,
как спасти Эндрю Крейтона.
Донован редко пребывал в таком раздраженном
расположении духа. Казалось, самое время отправиться
к Кэтрин и злорадно известить ее об аресте Эндрю, но
он не был готов взглянуть ей при этом в глаза. Что
значил Крейтон для Кэтрин? Любовником ее он не был,
это стало ясно в первую брачную ночь; но, без
сомнения,
его
жена
неравнодушна
к
своему
«домоправителю».
Мак-Адам сделал большой глоток виски и опустился
в кресло, чтобы подумать над этим болезненным
вопросом. Хмель оказывал свое действие, и картины,
одна мучительнее другой, начали возникать в его
сознании. Ему и в голову не пришло, что Кэтрин также
мучается над вопросом, где он пропадает всю ночь.
Донован вновь припал к бутылке, надеясь заглушить
душевную боль; вскоре он заснул прямо в кресле.
Король отсутствовал в замке несколько дней. Как
всегда, сразу же по возвращении он первым делом
отправился к Мэгги. Она в одиночестве сидела в своей
305
комнате и была погружена в раздумья. При появлении
Якова она поднялась и протянула к нему руки:
—
Ваше величество!
Король подошел к ней и поцеловал.
—
Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не
переживала за меня! — Чуть отодвинув Мэгги от себя,
он оглядел девушку. — Такое впечатление, что мое
отсутствие положительно влияет на тебя... Или ты все
же рада, что я вернулся?
Мэгги покраснела, но промолчала, и это обеспокоило
Якова.
—
Уж не больна ли ты, душа моя? — спросил он,
когда Мэгги высвободилась из его рук.
—
Нет, милорд, у меня все хорошо.
—
Но что-то не так?
—
Нет, все так, все как надо. У меня будет
ребенок, — сказала она просто.
Не отрывая глаз от лица короля, она с замиранием
сердца ждала, как тот встретит эту весть. Яков поднялся
и подошел к ней; взяв ее за обе руки, он поцеловал их по
очереди. Радость и нежность — эти чувства она
прочитала в его глазах.
—
Когда должен родиться ребенок?
—
В августе.
—
Так ты уже давно обо всем знаешь? Почему же
ничего мне не говорила?
—
Не видела нужды...
—
Мне судить, что нужно, а что нет, — сказал
гневно Яков.
—
Я понимаю, что возникнут проблемы, милорд, а
потому охотно покину двор. Об этом никто не знает, так
что вы вольны поступить по своему усмотрению.
306
Яков подошел к креслу и сел. Мэгги понимала, что в
душе короля происходит борьба, и, искренне его любя,
хотела ему помочь. Взяв с дивана подушку, она
подошла к нему и пристроилась у ног Якова; для
полного счастья ей достаточно было сидеть рядом с
ним, ощущая его близость. В такие моменты она
переставала даже думать о своей дальнейшей судьбе, о
ребенке. Рядом — ее мужчина, ее король, в котором
вся ее жизнь.
Яков встал с кресла и опустился рядом с Мэгги, обняв
ее.
—
Ты красавица, — прошептал он.
—
Я — это твое продолжение, — ответила
девушка, прижимая его голову к груди.
Утром Донован с трудом поднялся, разбитый сном в
неудобном положении и оглушенный выпитым ночью
спиртным. Вскоре он выехал из ворот, не подозревая,
что Флеминг с коварной улыбкой следит, как он в
одиночестве покидает замок. Погладив бороду, он
немедленно поспешил к Дженни Грэй. На его стук
растрепанная и заспанная Дженни открыла дверь. Она
уже запустила несколько сплетен, представляющих