— новое, специально для этой комнаты купленное
Кэтрин. Оглядевшись, Донован понял, что каждая вещь
напоминает о жене. Она должна вернуться сюда, ее
место здесь... Когда в дверь негромко постучали,
Донован радостно улыбнулся: наверное, это Кэтрин
опомнилась и вернулась. Он распахнул дверь и с
разочарованием увидел на пороге Энн.
—
Милорд, вы разрешите мне поговорить с вами?
—
Конечно!
313
Он пропустил ее и закрыл дверь.
—
Мне неудобно тревожить вас в позднее время,
милорд. Но вас весь день не было...
Донован взял ее под руку и усадил у камина, а сам
устроился напротив. Энн казалась такой напряженной и
встревоженной, что он решил не тратить время на
вступительные любезности.
—
Прошу, — сказал он коротко.
В
отсветах
каминного
огня
Энн
казалась
необыкновенно красивой, и Донован подумал, что
никогда не видел ее такой.
—
Я хочу знать от вас всю правду, — сказала она
торопливо. — Что случилось с нашим домоправителем
Эндрю Крейтоном?
Донован удивленно приподнял брови:
—
Эндрю — английский шпион.
Энн не стала лгать, что не может в это поверить или
что не знает об этом.
—
Шпион... — эхом повторила она его слова.
—
Да, сударыня, рыцарь из Дорсетшира. Сэр
Уильям Френсис Эндрю Крейтон. Он был вместе с
Генрихом Тюдором в изгнании, причастен к первой
попытке Генриха занять престол, был схвачен, но бежал.
Бог его знает, как, — очень немногим удавалось
ускользнуть от Ричарда III.
Донован нахмурился. Он чего-то не понимал: Энн
была поражена, но что-то вроде гордости мелькнуло на
ее лице.
—
Завидная биография... в своем роде, — сказал
Мак-Адам. — На редкость умен и едва не обвел нас
вокруг пальца.
Энн взглянула ему в глаза.
314
—
И где же он сейчас?
—
Под стражей.
Энн закусила губу. Он жив... и он рядом. Ей
захотелось как можно скорее уйти, чтобы не выдать
себя. Если кто-то заподозрит, что она любит Эндрю...
Энн задрожала при одной мысли об этом.
—
Еще раз прошу прощения, что потревожила вас;
но мне хотелось все точно знать. Вы должны понять
меня, милорд, Крейтон был очень великодушен и верно
служил нашим интересам.
Энн поднялась.
Донован тоже встал, чтобы проводить ее к двери.
—
Леди Энн!
—
Да?
—
Вас... вас послала узнать о нем Кэтрин?
Энн удивилась.
—
Нет, это интересовало непосредственно меня. —
Она протянула руку, и Донован поцеловал ее. —
Спокойной ночи, милорд.
Она ушла, а его разрывали мучительные сомнения.
Правду ли сказала Энн? Неужели ее подослала Кэтрин?
А раз так, значит, она и в самом деле любит Эндрю
Крейтона!
Донован залпом выпил бокал виски, затем еще один.
Так или иначе, он должен получить ответ на свой
вопрос. С этой мыслью он повернулся и вышел из
комнаты.
20
Эндрю стоял перед Донованом в его кабинете. От
долгого пребывания в темноте его глаза никак не могли
привыкнуть к яркому свету, и от этого он щурился.
315
Однако он внимательно следил за Донованом: тот сидел,
откинувшись на спинку кресла, позади него горел
камин, но на огонь Эндрю смотреть не мог.
По кивку Донована один из его людей приказал
Эндрю снять камзол и рубашку. Тот подчинился,
отдавая
должное
проницательности
Донована:
шотландец хотел видеть его левое плечо. На лице
Донована появилась зловещая улыбка: шрам на левом
плече Крейтона был совсем свежим.
—
Одевайтесь, — приказал Мак-Адам.
Шотландец был одет с безукоризненным вкусом, на
поясе у него висел позолоченный, великолепно
украшенный кинжал. Донован был гладко выбрит.
Эндрю остро прочувствовал, сколь различно их
положение: на нем была одежда слуги, лицо обросло,
волосы спутались.
—
Сэр Эндрю Крейтон? — с издевкой спросил
Донован.
—
Да, милорд, — с полупоклоном ответил Эндрю.
—
Можете сесть.
—
Я постою, — ответил англичанин, испытывая
выдержку Мак-Адама: казалось, тот с величайшим
трудом сдерживал себя. Эндрю интересовало, что было
причиной раздражения Донована. — Прошу вас,
милорд, — сказал Эндрю спокойно.
Он небрежно осмотрел свои ногти, затем зевнул,
раздражая Мак-Адама еще больше.
Голос Донована звучал остро, как наточенное лезвие: