пленника; и снова в глазах шотландца он прочитал
странное выражение глубокой личной неприязни.
Конечно,
шотландский
дворянин
должен
был
ненавидеть его, как врага, но все же...
407
—
Где она?! — хрипло спросил Донован. Эндрю
приподнял брови: в положении Донована вести себя
столь вызывающе было весьма опрометчиво, но, судя по
всему, Донован об этом не задумывался. — Черт
возьми, где она?!
—
В целости и безопасности, — ответил Эндрю и
повернулся к Флемингу. — Думаю, пора поставить Мак-
Адама в известность о наших требованиях и дать ему
возможность обдумать положение — как свое, так и его
жены. Я думаю, ему потребуется немного времени,
чтобы прийти к соответствующим выводам.
Флеминг, поколебавшись, кивнул. Они с Дугласом
гораздо больше доверяли такому средству, как пытка, но
Эндрю был не тем человеком, с которым в данный
момент стоило спорить: на нем строилось все шаткое
здание их честолюбивых замыслов. Прежде чем выйти
из помещения, Эндрю как бы невзначай зашел за стул и
на ходу подергал узлы, которыми была завязана веревка.
—
Ваша солдатня ни черта не смыслит в узлах, —
сказал он раздраженно, — они могли запросто
испортить нам все дело. — И он склонился над
пленником, колдуя над веревками; к своему изумлению,
Донован почувствовал, как узлы слабеют, а мгновением
позже ощутил у запястья холодное прикосновение
металла. Потрясенный, он сидел на стуле в полном
молчании, пытаясь понять, что происходит.
Эндрю, закончив свои манипуляции, заявил:
—
Через час-другой мы вернемся, чтобы получить
ответ на наше предложение. Вам нужно хорошенько
обдумать, в какое положение вы попали и что вам
делать, милорд Мак-Адам. К сожалению, выход может
408
быть лишь один. Если вы помните, однажды вы
поставили меня перед точно таким же выбором.
Донован не произнес ни слова, с ненавистью глядя на
окружающих. Эндрю Крейтон с отчаянием подумал, что
непримиримость шотландца может сорвать все его
планы, и, тщательно подбирая слова, продолжил:
—
И не тратьте сил на глупости. Поймите, что
сейчас неподходящий момент для сведения личных
счетов, на чем бы они ни основывались! Попробуйте
крепость узлов, милорд; вы не можете не понимать, что
освободиться вам не удастся, так что не теряйте времени
понапрасну.
Донован чуть шевельнул руками и неожиданно
ощутил, что в пару минут сможет освободиться от пут;
он ничего не понимал.
Эндрю, подойдя к столу, налил вина и поднес кубок к
губам пленника. Тот сделал глоток.
—
Милорд, — сказал Эндрю тихо, — я
представляю английскую корону. Прямо и в то же время
косвенно. Вы меня понимаете?
Доновану уже несколько минут все было ясно, как
Божий день: англичанин хочет через него выйти на
короля. Надо было собраться с мыслями, прежде чем
отвечать.
—
Что вы от меня хотите?
Эндрю благодарно кивнул. При всей ненависти и
недоверии Мак-Адама к иноземцу, он давал Эндрю
шанс объясниться, что и требовалось.
—
Слушайте, — тихо сказал Эндрю. — Отбросьте
в сторону предвзятость и личные счеты. Нам нужен мир
и ничего больше. Мы оставляем вас, чтобы вы все
409
хорошенько обдумали. И помните, что ваша жена
рядом.
При последних словах Донован словно окаменел,
лицо у него исказилось злобой, и только сейчас Эндрю
понял, что все дело в ревности к Кэтрин. Донован был
вне себя из-за страха за жену. Эндрю успокаивающе
кивнул, и кивок его был истолкован Донованом
правильно: Кэтрин в безопасности, залог чему сам
Эндрю Крейтон.
— Мы вернемся через час-другой. Впрочем, об этом
мы уже говорили, не так ли, милорды? Другой
возможности решить все по-хорошему у вас не будет.
Все трое покинули комнату, оставив Донована в
одиночестве ломать голову над словами и поведением
Эндрю. Через пару минут Мак-Адам смог удобно
перехватить ножик, вложенный ему Крейтоном в руку, и
начать перерезать узлы. Он работал терпеливо и упорно,
молясь про себя, чтобы часа хватило.
Он не понимал толком, чего ждет от него Эндрю.
Одно казалось бесспорным; он не хочет иметь дела с
Флемингом и Дугласом. Вероятно, как и Донован, он не
доверял людям, многократно перебегавшим из одного