голосе
стрелка
проскользнуло
восхищение.
—
Насколько я знаю, никому еще не удавалось взять верх
109
над
Донованом
Мак-Адамом.
Увидеть
его
обезоруженным — за это многие дорого бы заплатили.
Только сейчас Эндрю до конца понял, кем был Мак-
Адам в пограничье: он стал легендой и непоколебимым
авторитетом.
—
Вам так нравится этот грабитель и налетчик?
—
Не то чтобы так, сэр... Он просто шотландец, но
перед ним не грех снять шапку и англичанину.
—
Ладно. У меня за плечами длинный и тяжелый
путь, а на месте встречи я теперь окажусь не раньше
утра. Ты отвезешь за меня это послание, а я немедленно
возвращаюсь в Эдинбург.
Он вручил связку писем молодому человеку и
приказал поскорее садиться на лошадь. В бумагах были
имена людей — лорд Дуглас, лорд Флеминг и прочие
— тех, кто давал ему в руки средство привлечь
внимание шотландского короля к предложениям
Англии. Насколько Эндрю уважал людей, готовых
сражаться с противником лицом к лицу, пусть даже ради
не вполне праведной цели, настолько он презирал тех,
кто предавал под покровом ночи. Ни симпатии, ни
сострадания он к ним не испытывал.
Он начал искать контакты с такими людьми, и его
усилия на редкость быстро увенчались успехом. Два
лорда должны были стать опекунами мальчика-короля в
случае, если бы в отношении Якова заговор увенчался
успехом. Но у Эндрю имелись свои планы.
Встреча произошла в слабо освещенной из-за
опущенных штор комнате. Эндрю предложили вина и
сообщили ценную новость.
110
— Сэр Эндрю, пока вы наслаждаетесь вином, —
сказал Флеминг, — позвольте вас попотчевать свежими
сплетнями. Клубничка, но может иметь немалое
значение. Кажется, наш король ударился в любовные
похождения.
Эндрю с трудом скрыл свое потрясение. Для них,
возможно, это была и приятная новость, но для него
определенно нет. Короли склонны к экстравагантным
выходкам, если их, не дай Бог, осеняет любовь. А самое
главное, едва ли в такой ситуации Яков захочет думать о
политическом браке. Однако Эндрю прекрасно владел
собой и даже улыбнулся.
—
И кто же эта счастливица?
—
Мэгги Драммонд, сестра моей миленькой жены,
— ответил Флеминг.
—
Мэгги Драммонд?
—
Мэгги хороша, она способна увлечь даже
короля. По крайней мере, сестра ее способна вытворять
такое, что даже не снилось убогому мужскому
воображению. — Флеминг хихикнул в бороду. —
Между прочим, Драммонды уже подарили Шотландии
королеву. Кто знает, может быть, история и повторится.
—
И речь уже идет о браке?
—
Нет... пока. Но все возможно. Впрочем, все же
гораздо предпочтительнее видеть на престоле младшего
брата Якова. Женщины — сосуд зла, они лукавы и
непостоянны, а вот ребенком можно руководить по
своему усмотрению.
Эндрю ушел с той встречи преисполненный
презрения, и до сих пор это ощущение не оставляло его.
Но сейчас, сообщив о своих планах Джеффри, он
должен был ждать. Ждать и хранить себя от железной
111
хватки Донована Мак-Адама. Последняя задача казалась
теперь самой сложной.
Эндрю вовсю гнал коня. Донован не может вломиться
в двери дома Мак-Леодов в поисках слуги посреди ночи.
Яков не потерпел бы таких действий со стороны членов
двора. Все было еще слишком зыбко, и грубое
обращение с такой леди, как Энн, могло вызвать
вспышку нежелательных настроений. Но утром Донован
уже будет у дверей дома, и Эндрю надлежало оказаться
там раньше, чем это произойдет.
Давно он не испытывал такого изнеможения, и
прощальные слова Флеминга не выходили у него из
головы: «Сэр Эндрю, я понимаю, что Англия обессилена
только что закончившейся войной Алой и Белой розы1.
А поэтому Генрих Тюдор, очевидно, предпочитает
пользоваться старым методом: засылать шпионов и
использовать изменников, вроде нас с вами».
Эндрю зловеще нахмурился при мысли, что его имя
может фигурировать в одном ряду с именами таких
подонков, как Флеминг. Но это — в последний раз,
пообещал он себе; больше он не позволит ставить себя в
такое положение.
Эндрю вспомнилась еще одна поразившая его вещь.
Когда они беседовали, вошел человек Флеминга с
подносом в руках, верзила, за поясом у него висел нож с