— Кофе будешь?
Пересветов покачнул головой и указал глазами в дождевую завесу, где не видно ни зги. Только белые полосы мелькали, выскальзывая из всепоглощающей тьмы.
— Уже подъезжаем.
— Думал, будем ехать полгода, — усмехнулся Дятлов, показывая термос. — Полтора литра сварил, пока Марьянка спала. Спит как убитая! Бери да приводи девок в соседнюю комнату, она даже не проснётся. А в сети смотрит такую жесть, какую я не видел за годы службы. Не нервы, а стальные канаты.
— Кстати, твоя хохлушка наконец-то вызубрила украинский язык? — подмигнул Пересветов.
— Ты-то не смейся! — с горькой усмешкой потребовал Дятлов. — Будто не знаешь… Поглядел бы я на вас, умников! Вот так уехали на учебу в соседнюю страну, а тут вдруг города с вашей роднёй утюжат со всех сторон.
Пересветов растянул губы в улыбке — искренней, но для постороннего человека выглядевшей скорее механистичной, деланной.
— Я же любя.
— Она смелая! — заявил Дятлов не без гордости. — Или безрассудная, — тут же прибавил он в задумчивости. — Трудно разобрать. Если б я не пресёк, так бы и поехала. Спрашиваю, куда? Туди! Кудыть тудыть? Самолёты не едут, поезда не ходят. А я, говорит, на машине пойду! Куды, говорю, пойдешь?! Кругом оцепления, боевые действия, ракеты туда-сюда летают. Ой, зараз тут и помру!.. Уж как я плясал вокруг неё… Теперь Марьянка научит жить всех! И чужих, и своих. Всем от неё влетит. А в отделении надо мной прикалываются… Товарищ старший лейтенант, как там твоя бандеровка поживает? Меня их смешки потихоньку допекают.
— Не обращай внимания на дураков, — усмехнулся Пересветов. — Хорошая дивчина.
Оба с одинаковыми полуулыбками взглянули друг на друга.
— Гарна! Гарна дивчина!
Из наполненного термоса вздымался лёгкий, призрачный парок. Молодой человек аккуратно наливал горячий кофе в кружку. Попробуй, пролей, и Пересветов инстинктивно закрутит «шайбу». Беспорядок подполковник не терпит даже в малейших проявлениях. Суровое внушение от него влетит по вопросу установления порядка кому угодно, когда угодно.
— Как в целом у вас с ней? — поинтересовался Пересветов, вцепляясь в руль такой хваткой, как будто тот пытался сбежать. — Живётся?
— Нескучно, — усмехнулся Дятлов.
— Семья это святое, — заявил Пересветов. — Смотри мне! Чтоб без порожняка. Не надумали ещё соорудить малого?
Вот кружка и наполнена! Не выпуская термос из рук, Дятлов с наслаждением принюхался к аромату свежего кофе.
— Димон, — вздохнул он, как будто оправдываясь. — Не время. Кругом сплошные канители. Не до детей.
Впереди за стеклом, в темноте что-то мелькнуло. Молодой человек обратил на это внимание и мигом поднял глаза. Пересветов резко крутанул руль влево и вдавил педаль газа в пол. Так машина, рванув вбок, чудом избежала встречи с выкатившимся из тьмы и пелены дождя бронетранспортёром — одним из вереницы бронемашин, появившихся как будто из ниоткуда.
Кофе плескался.
Ремни безопасности рывками вцеплялись в грудь.
Прыг-скок, прыг-скок. Перед глазами вращалась мешанина: мелькание тьмы и капель в жёлтых лучах фар.
Пересветов укротил непослушный автомобиль на тяжёлой дороге, но смог остановить лишь после того, как тот прыгнул с асфальта в зелень и укатился под гору. В конце этого пути раздался громкий всплеск. Передок ушёл в сточную канаву, скрытую густой травой.
Теперь фары светили в мутной воде, буйствовавшей под ударами капель дождя.
Молодой человек, так и не попробовавший кофе, перенапряженный в своей искусственной сдержанности, удостоверился, что термос не выронил. Крепко держал, вцепившись в него обеими руками. Нащупал закатившуюся под кресло крышку, медленно закрутил. Демонстративно отряхнул облитое пальтишко.
— Тоже взбодрился, Димон?..
Пересветов чуть приспустил стекло так, чтобы дождь не хлестал в салон, и выкрикнул через мелкий зазор наружу:
— Украина южнее! А здесь даже для вас есть правила!.. Чудилы!
— Ну и реакция! — воскликнул молодой человек в ошеломлении. — Я б инстинктивно нажал на тормоз и впоролся. Ты наоборот на газ, так и ушёл от столкновения. А чьи это бронемашины? — поинтересовался он, обернувшись в тревоге. — Я не разглядел… Наши?