— После модернизации потоковая плотность там какая? А такая. Для системы мы здесь бесплотные призраки. — Звонарёв поднял рукав халата, взглянул на секундомер часов. — Активность химраствора через две минуты начнёт снижаться… У меня уже мозга за мозгу цепляется! — возмутился он, не опустив руки, а бросив их вниз вдоль туловища. — Какая по счёту попытка воссоздания условий обоюдной вымороженности свобод между данными процессами самосознания?
— На сегодня шестьдесят вторая, Виталий Сергеевич, — сориентировали его. — Позавчера не смогли ввести эту парочку даже в пространство общего сна. До ОВС только сегодня добрались.
Звонарёв оживился. Его глаза за блеском очков вспыхнули чем-то исконно-древним — искрами внимательного охотника, засёкшего долгожданную дичь! Он резво вскинул руку, указав на экран потоковых данных.
— Хорошие условия! — воскликнул он. — Готовность к ОВС. Переходим к глубокой синхронизации. Сразу готовьте шок-модуль. Попробуем разбросить их по первой поклёвке.
— По первой?.. — тревожно переспросили коллеги.
— По первой, — утвердил Звонарёв. — Если из этой фазы ОВС не удастся разбросить супругов, заканчиваем на сегодня с ними. Шестьдесят два цикла просвечивания избыточная нагрузка.
— Безвредное же излучение, — заметили коллеги.
— Безвредное или нет, это не радиоприёмники! — агрессивно отразил Звонарёв при всём своём беспристрастии. — С позиции нейробиологии безвредное, а с позиции сомнус-структуры? Ретрансляция процесса самосознания из мозга в мозг осуществляется фокусировкой через структуру Сомнуса. Что происходит в недрах Сомнуса? Кто мне скажет? — Он услышал в ответ то, что ожидал — звенящую тишину, в которой лазерная установка играючи щекотала пространство лёгкими колебаниями.
— Убедили, — согласились коллеги так, будто у них был какой-то выбор в присутствии авторитетного руководителя. — Кстати, вы оказались правы! В дельта-резонансном диапазоне экспериментаторы немного взбодрились, но синхрония гладкая, без скачков. А мы их через тету гоняем который цикл…
— Вот тоже странная вещь! — не удержалась молодёжь, вворачивая своё словцо в присутствии руководителя. — Шок-разброс. Если сознание перестаёт воспринимать, какой именно мозг в системе принадлежит ему, вероятность выбора между своим и чужим мозгом пятьдесят на пятьдесят. А на деле получаем вероятность один к десяти, один к ста, а то и ещё ниже!
— Больше позитива в оценках! — сурово срикошетили в ответ. — Элементарные частицы сцепляются миллионами попыток, а мы целые процессы самосознания сцепляем за несколько десятков!
— Это о том, что сознание состоит не из элементарных частиц, — прилетело от молодых, да так забористо, что недалеко было до драки. — Шляпа твой позитив. Вот ты, умник, ответь, откуда процессы самосознания ретранслируются в нашу среду?.. Свои теории, своё желаемое, всё своё при себе оставь! Факты давай! Нету фактов? Теорией тут мы развлекаемся!.. Бородатый дядька на облаках экспериментирует со своей стороны, а мы со своей. Сомнус точка нашего с ним экспериментального соприкосновения. Оспорь! Докажи, что всё вокруг тебя это не мираж и не галлюцинация, а реально существует! Ну?! Докажи, что какие-либо факты это не отчаянные попытки твоей галлюцинации защитить целостность своего миража! Докажи!.. Мы и весь мир лишь миражи твоего больного мозга.
Трудовую тишину, вздёрнутую всплеском напряжения, нарушил руководитель.
— Ишь, кипят! Надеюсь, мозгами шевелите не менее интенсивно, чем языками. Ставьте авторегулятор! — приказал Звонарёв. — Система пусть сама устроит шок-разброс в подходящий по её мнению момент. Одна попытка. Да или нет. На сегодня с этими двумя всё, а себя самих прокатывайте хоть в тысяче циклов под собственную ответственность. Виктор! — обратился он к кому-то в темноту. — Сообщите охране, пусть готовят заключённых. Номера… Номера в расписании! Ох, память моя… Всё по правилам делайте. Сначала двух привели, усыпили, приготовили. Потом ещё двух и ещё. Зарядили установку шестью раздельно, по парам, тогда и приступайте.