Прозвучал топот ног из пройденной развилки. Немой ужас исказил лица оказавшихся в тупике людей.
— Вот следы!.. Вот-вот! Гляди! Сюда чесанули.
По кровавым следам прибежали вслед супругам двое мужчин. Один — неряшливого вида зэк с квадратной лысой головой, тощий, но резвый, а второй — пожилой учёный Звонарёв с красными разводами на стёклах очков и окроплённой кровью бородкой. Увидев супругов, они остановились.
— Опа! — воскликнул Звонарёв, сжимая в руке окровавленную отвертку. По его лицу бегала змеящаяся улыбочка. — А вот и наша Светочка!..
— Отвалите! — выпалил муж в теле жены. — Не надо!
Эти двое приближались к перепуганным — и перепутанным в телах друг друга — супругам.
— Не шугайтесь, — посмеялся Звонарёв, поправляя окровавленные очки на глазах. — Больно не сделаем! А ты, сучка! Ещё раз попробуй прикусить мне язык, и я тебе кишки выпущу.
— Я же мужчина! — выпалила женщина, испуганно глядя на отвёртку.
— Плевать! — кинул зэк. — Ноги раздвигай, сучка!..
В последовавшей потасовке «жену» в теле мужа, пытавшуюся бороться вместе с «мужем», сильно ударили по челюсти, и второй раз пырнули в живот, откинули в стену — так и упала, сползая на пол, не в силах больше подняться. Мужчину в теле жены вдвоём забили по лицу и прибили к полу. Угрожая отвёрткой, стали рвать одежду.
Из коридора вновь донеслись торопливые шаги, а следом прилетел недоумённый возглас:
— Эй! Вы что делаете?!
Зэк со Звонарёвым отвлеклись от одёжки женщины и, не вставая с пола, обернулись.
— А, Сура! — отмахнулся Звонарёв. — Чеши отсюда, сопля, пока на своих ногах.
— Чего?! — бросил Суровцев.
Зэк снова обернулся, вперив в Суровцева жёстокий, приказывающий взгляд. Свет ламп играл блеском на гладкой лысине при каждом движении худой, угловатой головы.
— Ты не расслышал шоль?! Или третьим в очередь за старшими или пошёл на хрен!
Суровцев аж вскипел — щёки вспыхнули алой кровью, глаза налились гневом. Он приблизился быстрым шагом. Зэк не ожидал, что спустя миг ему в ухо воткнётся дуло пистолета Макарова. Не успел среагировать, а спусковой крючок уже был нажат. Пуля с треском пробилась в мозг зэка через ушную раковину. Хлопок выстрела разбежался эхом по коридорам.
Зэк замертво упал, а Суровцев крикнул ему вдогонку, нагнувшись:
— А ты меня расслышал?! Хорошо ухо прочистил? — Он повернулся к отскочившему в панике от женщины Звонарёву.
— Сура, не надо! — вскрикнул учёный дребезжащим голосом и откинул на пол отвёртку. — Я же Шуман!
— Хватай своё и ты, гнида! — Суровцев стрельнул ему в лицо. Промахнулся с первой попытки, но попал со второй — пуля раздробила бодрому старику скулу и рикошетом отлетела в стену, а окровавленные очки треснули прямо на переносице.
Суровцев нагнулся к дёргающемуся в конвульсиях телу престарелого учёного, смахнул пистолетом две половинки разбитых очков с лица, прижал дуло к его лбу и стрельнул повторно. Хрустнула разбитая пулей лобная кость. Кровавые брызги разлетелись в стороны. Судороги прекратились, тело старика упокоилось.
Теперь Суровцев развернулся, прошагал мимо завизжавшей, закрывшейся руками женщины к убитому зэку, и направил тому в висок ещё одну пулю.
— Нравится?! — в ярости крикнул он, обращаясь к бездыханным телам. — Куски параши! Могли по-тихому уйти! Из-за вас вертухаи мочат всех подряд!
— Не стреляй! — умоляюще проголосил муж, забывая запахнуть на своём женском теле разорванную одежку.
Суровцев посмотрел на эту «женщину» долгим взглядом. Подуспокоился. Кивнул. Стёр с лица капли крови убитых минуту назад «корешей». Прошагал к женщине, раненой в мужском теле, склонился и приподнял липкую от крови футболку.
— Эх, Светка, Светка… — прошептал он, проверяя раны. — Держись уж, пожалуйста. Скорую надо. Быстрее выйти наружу. Надо к лифту. Код я знаю…
— Где же этот чёртов лифт?! — выпалил муж в теле жены, поднявшись на ноги.