– С тобой все в порядке? – Сяо Бай обеспокоенно посмотрел на Фэй Ю.
– Все в порядке, – ответил Фэй Ю, прижимая ладонь к сердцу, и затих.
– В этом сне все похоже на реальность. – На лице Сяо Бая засияла яркая, как осенняя луна, улыбка. – И, даже будучи бабочкой, я знал, что ты меня узнаешь.
– Если ты был бабочкой, то откуда знал? – спросил Фэй Ю.
– Ты не был бабочкой, откуда знаешь, что она не знает?
– Подобная софистика, кажется, является привычкой знакомого нашего Учителя, – улыбнулся Фэй Ю. – Когда этот человек был жив, Учитель часто спорил с ним, и иногда его слова были очень резкими. Я не знаю, был ли он другом или врагом. Но после его ухода Учитель очень сожалел и говорил что-то о мастере и каменщике.
– О, я слышал об этом, хотя и находился на обучении в течение короткого времени, – сказал Сяо Бай. – В городе Ин царства Чу был один храбрец, и однажды он нанес тонкий слой белого глиняного порошка, толщиной с крыло мухи, себе на нос и попросил своего друга-каменщика топором снять порошок?
– Да, мастер был очень опытным. Он спокойно взял топор, и со свистом слой белого глиняного порошка исчез, а нос храбреца остался цел. Он застыл со спокойным выражением лица, как будто ничего не произошло, – сказал Фэй Ю. – Правитель династии Сун услышал об этом и был настолько впечатлен, что захотел увидеть представление своими глазами и послал кого-нибудь за каменщиком. Но тот ответил: «О, мой друг скончался, и я больше не могу выступать без моего единственного партнера».
– Да, та самая история!
– Когда друг Учителя ушел, он рассказал мне эту историю, – сказал Фэй Ю. – Тон голоса, с которым ты сейчас говорил, был очень похож на тон того парня. Он также бесконечно спорил с Учителем о рыбе.
– Я отличаюсь от этого человека, – сказал Сяо Бай. – Быть бабочкой во сне не означает, что я на самом деле был бабочкой. После возвращения из мира теней, сплю я или нет, ты, Хуан Няо и Лю И присматривали за мной, я уверен в этом.
Фэй Ю какое-то время не знал, что сказать, а Сяо Бай продолжил:
– Чтобы люди могли прожить жизнь, не беспокоясь о еде и одежде, я буду продолжать учиться у тебя медицинским навыкам и изучать травы. Однако, если из-за этого тебе будет грозить опасность или если ты превратишься в бабочку, я тебя обязательно узнаю!
– Не превращусь я ни в какую бабочку, – пробормотал Фэй Ю.
Затем он осторожно положил гуцинь рядом с собой и заиграл мелодию.
Раньше они вместе исполняли это произведение во дворе в солнечные дни, плавали на лодке из листьев под звездами и играли эту мелодию даже в опасные моменты.
Это была «Бегущая вода». Старая песня всегда вызывала воспоминания о мирных днях во дворе, о вечной тоске и обо всех мечтах, которые пробудились в памяти и еще не осуществились.
В этой музыке, сливающейся с горами, реками, небом и землей, разрозненные фрагменты времени постепенно собирались воедино, напоминая, насколько драгоценно это мгновение.
Поэтому Сяо Бай тоже взял в руки флейту и начал играть под музыку Фэй Ю.