Так. Значит, князь объявил эвакуацию? Видимо, он боится, что после закрытия последних врат белая башня может рухнуть. Или, при самом плохом раскладе, и весь остров уйдет под воду, как это случилось с резиденцией Акве. В принципе, резонно, но как быть со мной? Я что – отправлюсь к вратам в полном одиночестве? Мне и в храм-то не так тревожно было плыть, как сейчас думать о том, что нужно вступить в поток. Нужно будет уточнить у князя. Захваченная своими мыслями я не сразу слышу, что спрашивает у меня Дэгу. Про какой-то ритуал…
- Так пойдешь со мной вечером на праздник?
- Не думаю, что это разумно, - как можно сдержаннее отвечаю я.
Дэгу, не обращая внимания на людей вокруг, берет меня за руку:
- Селина, даже если мы завтра навсегда расстанемся, не обязательно сейчас быть жестокой. Ты не облегчишь расставание, наполняя последние минуты, проведенные вместе, холодом. Я – воин, мое сердце приучено выдерживать удары судьбы.
Надо же. Мы будто поменялись ролями. Теперь я стараюсь быть сдержанной, а он готов открыться своим чувствам. Нет, к добру это не приведет!
- Ты забываешь о том, что я – не воин, - тихо отвечаю я, - и насчет своего сердца я не так уверена. Прости!
И ухожу.
В толпе легко затеряться. Стать безликим и безучастным наблюдателем. Смотреть, как разжигают костры, как весело взлетают в темнеющее небо искры, как пляшут вокруг костров дети, а матери взирают на них с умилением.
В толпе особо остро чувствуешь свое одиночество. Я не принадлежу этому миру. Именно я принесла сюда долгожданное стихийное равновесие, которому люди так радуются, но меня не чествуют как героиню, иначе Сивинду слишком многое пришлось бы объяснять про остров. Я и не рвусь к славе и признанию, но тоска по дому сейчас становится особо острой. Как там мама? Отец? Эрик? Я тоже хочу, чтобы моему возвращению радовались. И обнимали меня, и кружили, и утирали слезы со щек.
Надо все-таки разыскать Сивинда и уточнить у него, когда же я могу отправиться на остров. Но, как сообщает мне Мик, князь удалился в крепость на совещание с послами нескольких государств. Оказывается, все это время на корабле были несколько наблюдателей, которые удостоверились, что именно после нашего похода к Лунному мысу, воздушная стихия присмирела. Как и с чьей помощью подобное было достигнуто, они не знают, но зато трепещут перед могуществом Сивинда и готовы уплатить ему обещанную награду за избавление от порождений. Собственно, условия договора сейчас и обсуждаются.
Я вспоминаю, как князь беспокоился о том, что я попаду в чужие недобрые руки, и мне становится совсем тошно. Его руки оказались добрыми и заботливыми, но свою выгоду из случившегося он все-таки извлек. И ни словом не обмолвился! Даже не будучи уверенным в благоприятном исходе (предсказание в галерее я в расчет не беру, это все же – лишь вероятность, а не гарантия), он все же подсуетился, чтобы подзаработать и укрепить свое влияние. Нет, в чем-то люди никогда не меняются…
Я благодарю Мика и бреду дальше, совершенно в растрепанных чувствах. А чего я ожидала? Как бы хорошо ни относился ко мне Сивинд, он ничего мне не обещал, кроме содействия в нашем общем деле. Мне ли на него обижаться? С другой стороны, новые подробности дают надежду, что он и впрямь намерен остаться в этом мире, и удар в спину на белой башне меня не ждет.
И все же меня разбирает злость. Я вспоминаю, как отец неоднократно вступал в перепалки с дедом, когда выяснялось, что кто-то из деловых партнеров мутит воду. Дед всегда жестко обрывал, мол, бизнес есть бизнес. Есть только выгода, о какой такой порядочности и чести может идти речь! Но отец продолжал расстраиваться, узнавая о чьей-то нечестной игре. Он постарался выстроить свой бизнес по-другому, и, насколько возможно, ему это удалось. Люди в компании работали десятилетиями, уверенные, что их не вышвырнут за дверь. Случайные личности не задерживались здесь, оставались лишь те, кто ценил отцовские принципы.
И я, хоть и отбрыкивалась от дедовых попыток приобщить меня к семейному бизнесу, но все равно участвовала в делах. И была абсолютна согласна с отцом, хотя и понимала наивность его представлений о человеческой натуре. Сивинд вот уже двадцать лет возглавляет самое процветающее в иномирье княжество. Крутится, как умеет, чтобы его не сожрали завистники. Вот и сейчас, он же не обманул меня. Просто не сказал.