- А вы, - бросает она моим спутникам, - ждите здесь! На рассвете она вернется!
Женщина ведет меня тайными тропами, мы пробираемся между причудливо сплетенными корнями деревьев, которые жадно обхватывают огромные замшелые валуны; проходим между обломков скал, буйно поросших зеленью; переходим ручьи; несколько раз минуем пещеры, вырубленные в светлой породе. И, наконец, забираемся в такую чащу, куда не проникает ни один солнечный луч и не слышно птичьего пения. Лишь звенит торопливо невидимый ручей.
Моя проводница отводит меня в грот, усыпанный светлым песком. По стенам его плетутся корни дерева, которое растет прямо над нами. Не очень-то уютное впечатление, но сейчас я должна подчиняться правилам. Мы усаживаемся на плетеные из травы циновки, я благодарно принимаю из рук юной девушки, которая появилась незаметно, чашу с водой. Моя спутница отбрасывает с лица покрывало, и я вижу, что она уже не молода, как можно было судить по движениям. Ей хорошо за сорок, но в тонких чертах лица, ясных глазах сияет особая одухотворенность, придавая ее облику очарование. Она напоминает мне маму, вот кого!
- До вечера еще есть время, а пока поведай, что привело тебя сюда. Чего ждешь ты от лунной богини: благословения или знамения? Что откликается в твоем сердце?
- Я…не знаю точно. Может, моя просьба покажется странной, но от Сомнии мне ничего не нужно. Я хочу не принять, а вернуть ее дар. Он живет во мне, но я не умею управлять ни видениями, ни знаками. Это вносит разлад в мою душу, и я хочу освободиться!
Женщина наклоняется ко мне, смотрит пытливо и встревожено:
- Редкая просьба! Сколько женщин стремилось обрести или удержать то, от чего ты отказываешься! Когда-то главная жрица в храме, где я начинала служение, не побоялась принести на алтарь человеческую жизнь, перерезав горло человеку, как щенку.
Я вздрагиваю, а женщина продолжает:
- Она же не побоялась солгать, обманом отправив на остров Аира младшую жрицу, к которой Сомния благоволила больше, чем к ней.
Я вздрагиваю вновь, потому что таких совпадений не бывает. Неужели передо мной одна из тех, с кем плечо к плечу служила в храме моя мама? Неужели этой женщине довелось стать свидетельницей, как маму отправляют на остров?
- А что…что случилось с ней? Со жрицей? – рискую спросить я.
Женщина качает головой:
- После ее проступка светлая богиня отреклась от нее, лишив дара предвидений. Люди поняли это, после того, как несколько раз попали в западню, получив ложные знаки. Ее изгнали чуть раньше, чем начался хаос. А дальше. Кто-то говорит, что она пала жертвой случайных грабителей. Кто-то твердит, что она стала служительницей нового культа, приносящего жертвы темному божеству хаоса. Так или иначе, она заслужила свою участь, утратив силу, от которой ты хочешь отказаться добровольно. Но не думала ли ты, что если Сомния даровала тебе свою силу, значит, она сочла тебя достойной ее. Или ты подвержена страху, что тебя будут преследовать? Или ты, как многие сейчас, ищешь новых божеств для поклонения, презрев вековые традиции? Если мы проведем очищающий ритуал, ничего уже не вернешь обратно!
- Я согласна! Во мне нет ни страха, ни пренебрежения. Я уважаю Сомнию, но у меня есть другая цель, и для ее достижения мне нужно беречь силы, слишком много из которых уходят на попытки сдерживать непонятное мне.
- Я вижу, что ты крепка в своем решении. Что ж. Пусть будет так! Не беспокойся и не спрашивай ни о чем. Мы не причиним тебе вреда. Просто делай так, как велено!
Меня провожают к источнику, где юные девушки помогают мне снять одежду (амулеты, к счастью, не трогают) и войти в прохладную воду лесного ручья. После ритуального омовения мне сушат и заплетают косы, облачают в черное легкое платье и вешают на шею тяжелую нить редкого черного жемчуга. Накрывают волосы черным же покрывалом, расшитым по краям чудесными серебряными узорами. Мне немного тревожно, но я поддаюсь размеренному ритму движений.
Когда на небе появляются и сплетают свой молочный и серебристый свет две луны на фоне грозного лика третьей, меня ведут в храм. Он расположен на поросшем ивами холме, с которого стекают три ручья. Уже знакомые мне резные белоснежные колонны и легкие занавеси, и мелодично позванивающие подвески. Четыре жрицы зажигают факелы и достают чаши, наполненные жемчугом. Их быстрые движения похожи на изящный танец, и я чувствую, как погружаюсь в какой-то транс.