- Врачи? – Отто почесывает бровь, что, как я помню, служит признаком сдерживаемого волнения. – Вы крайне истощены, Мико, словно вас месяцами на одной воде держали. И, кроме того, ваш скелет…Обычно, подобное состояние встречается у пожилых людей. Кости истончаются, становятся хрупкими. Какое-то время Вам придется соблюдать постельный режим.
Только сейчас замечаю, что в углу палаты стоит инвалидное кресло и сглатываю нервно:
- Я теперь не смогу ходить?
- Пока не сможете, - с нажимом повторяет Отто. – Врачи уверяют, что при надлежащем лечении обязательно поставят Вас на ноги, тем более герр Бауэр не скупится на расходы. Однако, всем бы было легче, если бы Вы все же постарались вспомнить, что или кто довел Вас до подобного состояния. Мне ли Вам объяснять, что знание причин всегда важно.
Что меня довело? Смутно подозреваю, мое стихийное состояние. Сколько я проводил в своем обычном человеческом облике по сравнению с потоком? В разы меньше. Я вспоминаю вихри, пронзающие сердце и несущие меня ввысь. Вспоминаю наслаждение и скорость, стремительную иллюзию падения, чтобы в последний момент выровнять полет. И бескрайнюю гладь океана под собой. И величественные города. И слияние в храме Смотрителей. Ощущение великой мощи стихий. И три луны, яблоками подвешенные в темнеющих небесах. Да было ли все это на самом деле? Сейчас, в окружении медицинских приборов, случившееся кажется совершенно нереальным. Но все же мне нужна соломинка, за которую стоит ухватиться. Удостовериться, что случившееся – не сон и не плод моего больного воображения. Нира! Я должен увидеть Ниру!
- Как можно узнать, что я могу увидеть Ниру?
Отто пожимает плечами, и от незамысловатого жеста, словно заимствованного у Бриза, меня передергивает. Сейчас, когда к правой руке подведена капельница, к груди прикреплены датчики, а я даже стакан с водой удержать не могу, я вовсе не чувствую себя героем. И уже слабо верю, что в решающей схватке вышел победителем. Нет, хорошо, что я дома! Ну, не совсем еще пока, но здесь, в привычном мире, где за окном слышен шум авто, а по телевизору на стене передают политические дрязги.
- Я не уточнял время, но скажу, чтобы Вам сообщили, как только визит станет возможным. На сегодня все, Мико, пока прошу Вас об одном – если вдруг кто полезет с расспросами, ссылайтесь на слабость или потерю памяти. Сейчас мы прорабатываем легенду, чтобы объяснить случившееся.
- Легенду?
- Ну, - улыбается уголком рта Отто, - как я понимаю, от Вас откровений мы не дождемся. Но общественность переполошилась. Когда-то Вы таинственно исчезли, сейчас также необъяснимо нашлись. А Вы, между прочим, - наследник одной из самых перспективных ит-компаний на мировом рынке.
- Я помню, - бурчу я, и Отто уже улыбается вовсю.
- Вот и прекрасно! Герр Бауэр был опечален Вашей утратой, поверьте, но не меньше его озадачил нездоровый интерес конкурентов к компании, оставшейся без династии. И сейчас, боюсь, кое-кто постарается, чтобы представить Вас в невыгодном свете. Подумайте над этим, Микаэль!
Отто уходит, а я долго еще лежу, бездумно перещелкивая кнопки на пульте, уж хотя бы на это сил хватает. Да, рано я обрадовался! Мир другой, а страсти те же самые – жажда власти, обман, подковерные игры. Но тут я вновь думаю о Нире и нашем ребенке, и все же решаю, что здесь – безопаснее. Словно почуяв мое настроение, за окном темнеет небо, и по подоконнику молотит взявшийся из ниоткуда ливень. Ах, да, наступает сезон дождей, а мы неизвестно когда сможем убраться отсюда! Привычно тянусь к амулету и холодею, когда под рукой – лишь собственная исхудавшая шея.
Глава 21
НИРА
Меня привозят обратно в мою комнату (здесь ее называют «палатой»). Девушка уходит, за окном сгущаются тучи, начинается ливень, а я все лежу, прижав руку к холмику живота, и не перестаю улыбаться. Как же я хочу разделить свою радость с Мико! И поблагодарить его и, возможно, признаться в своих сомнениях, чтобы они не лежали тяжким грузом на сердце! Но как это сделать, если мне нельзя вставать, и я не знаю, где его искать? Как я уже успела заметить, дом, в котором мы сейчас находимся, огромный: с длинными коридорами, залитыми странным жужжащим светом; с множеством палат, наполненных людьми. Легко и заблудиться!
На миг подступает дурнота, и, чтобы справиться с ней, я закрываю глаза и отчаянно тру виски. Пальцами нащупываю жесткие волосы. Ох, нет! Не могу я предстать перед мужем в таком виде. Интересно, помогут ли мне добраться до купальни, расположенной за белой дверью в дальнем углу комнаты? Странно здесь все-таки устроен мир! Когда улыбчивая девушка показала мне белые изваяния из гладкого камня, предназначенные для естественных потребностей тела, мне стало как-то неловко. И в то же время страшновато: какова же сила здешней магии, если заставляет воду подниматься в этот дом, а потом покорно уходить?