- Я согласен с Террой, - произносит Игнис, - но этого мало! Мы должны удостовериться в том, что произошедшее не повторится. Пусть летает по свету только там, где его стихия нуждается во вмешательстве, но нужно запретить путешествия к людям, которые он совершал просто так, для развлечения. На четыре года.
Вот это поворот! Не то, чтобы я рвался и дальше бродить среди людей, мне сейчас и на острове хорошо, но такого предложения не ожидал. Что это дает Игнису? К нему я и так не залетаю, уж больно мрачны его владения. Похоже, его предложение – это наказание ради наказания, чтоб неповадно было. И, как любой человек, которому ставят ограничения, я готов приложить все усилия, чтобы их нарушить и отстоять свое право на свободу.
Но еще не высказалась Акве. Честно говоря, от этой скользкой девицы я не жду добра, но и она меня удивляет:
- Я согласна с Террой, но ограничение в передвижении по миру считаю излишним. Аир лишь недавно принял свою участь, он только осваивается в нашем мире и вполне объяснимо, что человеческие порывы еще слишком довлеют над ним. Он не совершил ничего необратимого, и вполне способен сделать выводы из содеянного, чтобы впредь не допускать подобных ошибок.
Игнис, похоже, недоволен, а вот Терра ничего другого и не ожидала.
- Что ж, Акве, ты лучше, чем мы способна оценить человеческие порывы Аира, ведь и ты проживаешь лишь первую жизнь, но показала свое безупречное владение стихией! Так и быть, на первый раз мы примем в качестве искупления восстановление торгового пути и освобождение западных земель от горного заслона. Что скажешь, Аир?
По идее, я должен сказать спасибо Акве, но, уверен, что это лишь усилит раздражение Игниса, поэтому отвечаю, как положено, внутренне чертыхаясь от всех этих витиеватостей речи:
- Я признаю свою вину, готов ее искупить и благодарю вас за мудрое и справедливое решение! Я буду совершенствовать свою стихийную силу, чтобы человеческие страсти, еще не изжитые во мне, не могли препятствовать исполнению моего долга Смотрителя!
- Что ж, решено! Да будет Сомния нам свидетелем!
Незримая Сомния посылает нам свои лунные лучи, и Игнис, не прощаясь, исчезает, сотрясая землю. Похоже, с ним мне сблизиться не суждено! Не то, чтобы я этого особо желал, но уж если мы в одной команде, то лишние проблемы ни к чему. А теперь думай да гадай, чем я ему не по нраву пришелся!
Акве прощается с нами и, в отличие от демонстративного ухода Игниса, растворяется тихо и незаметно, только плеснула волна. Терра не спешит, и я понимаю, что наш разговор еще не окончен.
- Разве твой предшественник не предупреждал о том, что вмешательство в жизнь смертных рано или поздно станет известным для нас? Разве ему мало того, что он сам понес наказание за это, куда более суровое, чем ты сейчас?
Бриз, снаряжая меня на встречу Смотрителей, предупреждал, чтобы я не признавался, что вынужден был быть самоучкой, и никто не передал мне полномочия и не рассказал всех секретов мастерства. Меня приняла стихия изначальная, мне покорились ветра, так зачем Смотрителям знать, как именно я пришел к своей силе. Я согласился с Бризом, хотя догадывался, что он боится не только за меня, но и за свою несуществующую шкуру. Кому понравится, что в роли наставника выступает элементаль? Субординацию никто и в магическом мире не отменял!
Да и сам я, смирившись со своей новой ролью и почувствовав зов стихии, оказался не чужд тщеславия. Да, многое приходится постигать на ощупь, но я не хочу выглядеть жалким в сравнении с остальными. Вот и промолчал. Впрочем, меня особо никто и не спрашивал. Они удостоверились, что амулет у меня, спросили, ушел ли прежний Аир (я ответил – да, но ведь на острове его и впрямь нет, так ведь) и все ли он мне рассказал (и тут я ответил – да, а кто бы проверял).
И до последнего момента, пока не случилась история с ущельем, я неплохо справлялся со своей работой, доказывая и остальным, и, прежде всего, себе самому, что достоин называться Смотрителем. А то, что по сей день вопросов о миропорядке у меня больше, чем ответов, это мое личное дело! Но сейчас, похоже, мне выпал шанс вычеркнуть пару вопросов из длинного списка неведения, уж не знаю, почему Терра благоволит ко мне.
- Он говорил мне…о последствиях, но о своей вине – ничего! Что он совершил?
Терра внимательно смотрит на меня, но жажда приподнять завесу тайны сейчас так велика, что подловить меня на лжи не удается даже ей.