- Что ж, достойная цель!
- Я позвала тебя, чтобы расспросить о твоих намерениях, Аир, но теперь понимаю, что ты еще ничего не решал. Надеюсь то, что я открыла тебе сегодня, поможет тебе в выборе твоей цели.
- Знаешь, ведь мы можем пообещать друг другу что угодно, но когда дойдет до дела, никто не знает, что он выберет.
- Не сомневаюсь. И именно поэтому предлагаю тебе навестить Игниса и своими глазами убедиться, что нас ждет, если мы оступимся.
- О чем ты?
Терра объясняет, и, как ни тягостна для меня возможность встретиться с Игнисом один на один, я понимаю, что от открывшихся перспектив я не откажусь. Разве не этого я хотел?
- А о том, когда ждать явления третьей луны, я тоже узнаю там?
Терра, кажется, растерялась.
- Нет. Как же я не поняла раньше! Даже если прежний Аир умолчал о самом предсказании, о его сроках должно было быть знамение твоей нареченной. Ведь ты уже призывал невест?
- Да.
- И тебе ничего не было предсказано?
- Нет.
- Странно. А, позволь спросить, как долго твоя нареченная пребывает на острове?
- Это имеет значение?
- Да, потому что знамение о третьей луне должно было ей прийти в первый лунный месяц после того, как ваш союз был закреплен. Телесно.
Терра смотрит на меня испытующе, но меньше всего мне хочется вдаваться в подробности моей жизни с Нирой. Месяц уже давно прошел. Но Нира ничего не сказала мне. А Рине и вовсе за несколько месяцев нашего супружества ни разу не было явлено знамение Сомнии. Что не так с моими невестами?
- От людей скрыта тайна о грядущем явлении, - поясняет Терра, - но после закрепления союза твоя жена получает право знать о том, что ведомо Смотрителям, потому ей и открывается все о третьей луне. Она должна была сказать тебе.
- Ну, я был немного занят, летая по свету, должно быть, еще не успела, - оправдываюсь я.
- Знамение невозможно утаивать долго, его суть в том, чтобы быть озвученным. Не только от людей скрыта тайна, но и от стихийных духов. Только Смотрители и их нареченные могут знать об этом, Аир, это важно!
- Хорошо, я учту.
- Я вижу, ты поладил с Акве, - замечает Терра, уставившись на мой знак смотрителя. – Это хорошо. Я готова присоединиться!
Она останавливает свою руку, не касаясь знака, и ждет моего ответа. Я киваю, и ритуал, недавно пройденный мною на морском берегу, повторяется вновь посреди вечнозеленого леса.
- Я, Терра, земная смотрительница, клянусь стихией изначальной, что не посягну на твою силу, Аир, не замыслю и не воплощу зла против тебя и тех, кто находится под твоим покровительством.
Она прикасается пальцами к кулону, и ее пластинка наливается яркой зеленью, оживает и пульсирует. А затем, как и с Акве, тонкое, едва заметное мерцание перетекает к моему амулету, и он тоже загорается зеленым.
- Я с благодарностью принимаю твою клятву, Терра, откройся же мне в доказательство чистоты твоих помыслов.
Призываю, а сам не уверен, что хочу это делать. От Акве осталось малоприятное ощущение чужеродности, льдистого покалывания, проникновения быстрого и напористого. Но сейчас все иначе. Теплое, обволакивающее, будоражащее... растворение, в котором жар и трепет, живая пульсация...это же...нет, это слишком похоже...
Творец всемогущий знает, чего мне стоило в последний момент вырваться из глубин! К счастью, слияния достаточно, чтобы мой уход не расценивался, как оскорбление. Выравнивая дыхание, пытаюсь справиться с предательской дрожью бренного тела. Терра возвращается на мгновение позже. Выражение лица у нее благостное, как у сытой кошки. Ну, или честнее, как у женщины, познавшей экстаз. Она улыбается, явно довольная моей растерянностью, и произносит, в голосе так и сочится страсть.
- Ты многого лишаешь себя, Аир, но я смиряюсь перед твоим выбором. Для закрепления клятвы этого достаточно, но позволь узнать, что остановило тебя?
- Разве я обязан отвечать?
- Нет, всего лишь праздное любопытство. Это был бы интересный опыт.
- Не уверен, что законы этого мира одобрили бы его, - бормочу я, и Терра хохочет.
Сейчас мы меньше всего соответствуем гордому статусу Смотрителей. Ни дать, ни взять флиртующие подростки на вечеринке! Впрочем, на мое счастье, Терре и в столь щекотливой ситуации не изменяет благодушие.