Я кружу и кружу над островом, пытаясь поймать подходящий момент, пока не вижу Бриза, вышагивающего от моего дома к берегу. Он поднимает голову и машет мне рукой, и тогда я снижаюсь. Вот и проверим, насколько безопасно будет мое обратное превращение. Бризу-то ничего не сделается, он и в мой поток научился встраиваться без особого ущерба. Зато я буду знать, сколько энергетической отдачи идет от моего нового облика.
Приземляюсь я не очень удачно, заваливаясь на бок и больно ударив колено, зато отдачи никакой практически, чуть трава шевельнулась. Бриз помогает мне подняться и, привычно обойдя приветствия, ухмыляется:
- Что, теперь будешь с совенком наперегонки летать?
- Очень смешно! Как дела дома?
- Да, хорошо все. Тихо. Никаких происшествий, не считая того, что совенок утащил у Ниры пирог, первый, который ей удалось не сжечь.
Я улыбаюсь, как же хорошо! Как мне не хватало вот таких вот маленьких повседневных радостей, не связанных ни с судьбой мира, ни с предстоящими испытаниями. Вспоминая о предсказании, мрачнею, хотя первая тревога за время полета и впрямь поутихла. В конце концов, не я ли решил придерживаться теории, что все видения будущего – лишь примерные ориентиры? Вот от этого и будем отталкиваться, а пока – забыть!
- Ладно, спасибо, что присмотрел за Нирой! Завтра созову в башню главных, потом залетай, много вестей накопилось!
- Когда ты уберешь эту дурацкую осень? Над башней вечно морось висит. Мне влаги и на берегу хватает!
- Ну, башня все-таки моя резиденция, не твоя, - каков же нахал, но обаятельный настолько, что я так и не решусь поставить его на место. – Пока все останется как есть.
- Пока что?
- Придет пора, узнаешь.
- Тайны, загадки, - гримасничает Бриз, но мне уже не до него. Я спешу к Нире.
Дом наполнен ароматом яблок и свежей сдобы, но на серебряном подносе посреди стола – лишь бесформенный кусок да рассыпавшиеся крошки. Похоже, отвоевать пирог у совенка не удалось. Все забываю спросить у Ниры, дала ли она питомцу имя. С учетом видения мне нужно научиться его вызывать к себе. Конечно, проще всего применить волшбу, но я хочу учиться у своей мудрой жены: если что-то можно сделать самому, то нужно делать.
Нира, заслышав мои шаги, спешит из спальни, но не бросается, как обычно, с объятиями, а замирает, словно не решаясь что-то сказать. У меня мгновенно екает сердце.
- Что-то случилось?
- Ты спрашивал, как Сомния признает наш союз? Сегодня ночью она дала знак.
И, рдея от смущения, Нира протягивает мне створку раковины-чаши, в которой мерцает золотистым сиянием крупная жемчужина. А я вижу только радужные нити, расползающиеся по последней картине, увиденной мной. И не могу подобрать слов.
Глава 19
НИРА
Мико не дает мне укрыться под спасительной зеленой тенью спальни, настигает одним прыжком, осторожно принимает из моих дрожащих рук чашу и покрывает торопливыми поцелуями мои щеки, по которым неудержимо катятся слезы.
- Прости, прости, - шепчет он, - я – дурак, я так рад, нет, я счастлив, просто растерялся. Ты расскажешь мне все? Я думал знак – это сон, хотя столько раз видел там, за океаном счастливые пары, которым выпал золотой жемчуг. Нира, я безумно рад.
Он повторяет и повторяет – и слова, и поцелуи, за которыми ему не скрыть растерянность. Что мне остается? Как и прежде, только поверить. И вновь в окружении тишины и цветов, оплетающих изголовье, мы повторяем наши обеты, и ласки, и вечный, как мир, танец любви. Сейчас, когда земля укрыта благословенным звездным одеялом, а меня баюкает в своих сильных объятиях самый прекрасный мужчина на свете, отступают любые страхи и сомнения. Все будет хорошо, я верю. Все уже хорошо. Жаль только, что мне никогда не доведется разделить радость с родителями.
И вновь приходит день, теперь уже наполненный новыми смыслами. Мико осторожничает, словно вмиг я стала хрупкой, а я успокаиваю его, вновь и вновь повторяя, что нахожусь под покровительством Сомнии, значит, беспокоиться не о чем. Никогда лунная богиня не забирает драгоценный дар, ведь именно для этого она столь избирательно относится к тем, кому этот дар преподнести.