— Там что-то плохое? — с порога спросила Зоя, хотя, кажется, ничего не предвещало беды, и получила в ответ тяжелый вздох в исполнении Надежды.
— С чего вы взяли? — мягко спросила она.
— Люди просто так в обморок от духоты не падают, — Зоя уже успела определить, что там, в точке печати, ей просто стало душно. Но раньше, когда ей становилось душно, она просто открывала окно, а не теряла сознание!
Мысли запрыгали вокруг очередного предположения, но Зоя не успела додумать до чего-то совсем ужасного, потому что Надежда вновь заговорила.
— Люди вполне себе падают в обморок от духоты, когда они беременны, — с улыбкой промолвила она. — Поздравляю, у вас будет ребенок.
Зоя заморгала.
— Ребенок? — переспросила она. — У меня?.. Во мне — ребенок?
Она растерянно опустила руку на живот. Разумеется, никакой округлости там пока и близко не было, она провела в больнице несколько часов, а не месяцев. Но мысль о беременности всё равно была такая… Потрясающая и дикая одновременно.
Они с Богданом не планировали. Пока что, не совсем не планировали, разумеется. Зоя думала, что рожать будет лет в тридцать, когда они прочно станут на ноги и все дела. Конечно, они хотели детей, но не сию же секунду, не такими молодыми, не…
— Да, срок совсем маленький, — кивнула Надежда. — Анализы, кстати, отличные, но первый триместр часто бывает сложным, так что лучше по душным помещениям одной не ходить.
Зоя задумчиво провернула кольцо на пальце. Медсестра сообщала ей то, что считала хорошей новостью, но Зоя не знала, такая ли уж эта новость и хорошая. Может быть, и да, а может…
Она вновь опустила глаза вниз, словно пыталась рассмотреть живот.
Медсестра помялась немного, переступила с ноги на ногу, а потом мягко промолвила:
— Вы кажетесь очень расстроенной.
— Я… Не знаю, — честно отозвалась Зоя, хотя не имела повода грустить. Вроде бы. — Просто это очень… Неожиданно.
— Боитесь?
— Боюсь, — честно промолвила Зоя. — Я не знаю, как…
Надежда бросила быстрый, почти неуловимый взгляд на её руки. Обручальное кольцо, тонкий золотой ободок, было довольно заметное.
— Да, я замужем, — кивнула Зоя. — И ребенок, конечно же, от мужа, вы не подумайте!
— Я ничего и не думаю, — улыбнулась Надя. — Жизнь — непредсказуемая штука, и в ней, увы, случается разное. У каждого свои причины…
— Просто это очень неожиданно, — промолвила Зоя, мысленно отчитывая за то, что вообще вешает свои проблемы на голову постороннему человеку. Да и какие там проблемы, скорее так, сомнения… — Мы не планировали… Сейчас. Вроде как ещё рано. Кого не спроси, все после тридцати, и тут я, добрый день. Я даже не знаю, обрадуется ли он…
— Обрадуется, если вас любит, — твердо промолвила Надя. — А что рано… У меня дочке — два года.
Она сказала это так просто, так спокойно, что Зоя невольно впилась взглядом в девичье лицо. Надя казалась ещё совсем молоденькой.
— А мне сейчас двадцать один, — развеяла все сомнения Зои касательно своего возраста Надежда. — И мужа у меня нет. Только мама, ну, и дочка.
Зоя молчала.
— И мне многие говорили, что нечего тратить свою жизнь на это, — твердо промолвила Надя. — Тем более, что… Если б я не стала… Если б не стала мамой в той ситуации, меня бы никто не осудил. Если б вообще кто-то узнал, конечно. Сказал бы, правильно поступила. Но я оставила ребенка. И Оля — дочка, — самое чудесное, что есть у меня в жизни. Как бы сложно мне ни было. Я знаю, что ситуации бывают разные, — она подалась вперед и взяла Зою за руку. — И вижу, что вы на самом деле уже успели полюбить этого ребенка, просто ещё не приняли мысль о том, что в вас растет маленькая жизнь. И боитесь. Но, может быть, не стоит бояться? Своего возраста, реакции мужа?
— Я… А вдруг он не обрадуется? — выдохнула Зоя, понимая, что в одном простом словосочетании скопилось слишком много её страхов.
Надя в ответ только улыбнулась.
— Он обрадуется. Вот увидите. Он ведь вас любит?
— Любит, — выдохнула Зоя и почувствовала себя слабой-слабой, глупой-глупой.
Вот, та же Надя говорит — она даже не сомневалась! А ведь она была гораздо младше, не замужем, без работы, наверное, только закончила медучилище… И Зое стало дико стыдно за свой страх.
— Скажите мужу, — промолвила Надя. — Тайны — это очень сложно. Тем более, такие. Никогда не знаешь, чем оно потом обернется.
В голосе молодой медсестры прозвенела боль, и Зоя тихо вздохнула; кажется, история её была далеко не такая радужная, как она пыталась рассказать.
Только дочку свою всё равно любила.
И Зоя подумала, что ей, наверное, надо бы вдохновиться чужой смелостью, а не трусить. А потом набрала номер Богдана.
***
В больницу он, разумеется, приехал. Зоя попросила не заходить внутрь; она сама забрала предписания у врача, подписала нужные бумажки и направилась к выходу, чувствуя себя всё также неуверенно, как и раньше. Переступить порог, впрочем, было легко; Зоя с удовольствием покинула больницу, оставила её у себя за спиной и вдохнула воздух полной грудью, наслаждаясь возможностью побыть немного на свободе. И весна за те пару часов стала какой-то более весенней.
Богдан стоял рядом и, только завидев её на крыльце, бросился к Зое.
— Что случилось? Что говорят врачи? — выпалил он в одну секунду, прожигая Зою напряженным, серьезным взглядом.
Она несмело улыбнулась.
— Я…
— Тебе сказали, почему ты сознание-то потеряла?
— Сказали, — тихо шепнула Зоя и закусила губу.
Ей захотелось промолчать. Захотелось, чтобы кто-то другой взял на себя сейчас обязанность обо всём уведомить Богдана. Ведь мало ли, как он отреагирует, мало ли, что скажет.
Но она обернулась и увидела, как на крыльцо вышла медсестра Надя. И улыбнулась ей, подмигнула едва заметно.
Это Зою убедило.
— Сойка, — ласково прошептал Богдан, — скажи, что?
— Беременна я, — выдохнула Зоя. — Вот. Срок — две-три недели. Потому и сознание потеряла, душно стало. Всё в порядке, здорова, просто… Беременна.
Сказала — и замерла, ожидая, когда Богдан хоть как-нибудь отреагирует.
Он молчал, наверное, секунд тридцать, и Зоя успела придумать себе настоящий апокалипсис — как только себя не накрутила! А потом Богдан вдруг радостно рассмеялся и подхватил её на руки.
— Ребенок! — выдохнул он, не тая эмоций. — У нас будет ребенок! У нас! Будет! Ребенок!
— Да, — прошептала Зоя. — У нас. Ребенок. Я боялась, ты не будешь рад…
— Да я очень рад! — он закружил её и, спохватившись, поспешил поставить на место, а потом приник к губам нежным поцелуем. — Я очень, очень, очень рад… Зоя! Это лучшая новость, которую ты только могла сказать. Я уже успел себе надумать…
О да. Надумывание — это, кажется, заразно, потому что Зоя тоже успела себе надумать, и такого, что на уши не налезает.
Но сейчас это не имело никакого значения. Потому что Богдан целовал её, нежно и с любовью, и эта любовь распространялась и на их будущего ребенка, и Зоя уже решила, что она станет самой счастливой мамочкой на свете. И дура вообще, что сомневалась в реакции мужа…
Они с трудом оторвались друг от друга, и Богдан собирался уводить жену домой, но Зоя на мгновение вывернулась из его рук и бросилась к Наде; та стояла на крыльце больницы и внимательно на них смотрела.
— Спасибо! — быстро выдохнула Зоя. — Спасибо и… Будьте счастливы.
— И вы, — улыбнулась Надя.
— Буду, — пообещала Зоя — и бросилась к мужу, в самом деле не чувствуя земли под ногами от переполнявшего её счастья…
Я была счастливой невестой, но знакомство с семьей жениха всё изменило.
Его мать меня ненавидит, а отчим, Игорь Горский, хочет, чтобы я принадлежала ему.
А ещё Игорь — мой начальник, и он ясно дал понять, что не оставит меня в покое. Но я не имею права в него влюбляться.
Ведь если я не уберегу свои тайны, он сможет отобрать мою двухлетнюю дочь.
Конец