Дмитрий вздрогнул. В область сердца ударила острая боль, и он невольно прижал левую ладонь к груди. Стараясь удержаться на ногах, Арефьев опустился на одно колено и протянул правую руку к могиле. Силы оставили его. Мужчина упал ничком и замер в нелепой лягушачьей позе. Светлый и безбрежный сон, стянутый резиновой болью, беззвучно взорвался, распавшись на тысячи хрустальных капель, и погас…
Падал мягкий и тёплый, как пепел, снег…