Марка поблагодарила и осушила стакан. Настой был горький, и она поморщилась.
— А что думал о Кэрил наставник?
— Спросите у него самого, сестра, вон же он сидит.
— Спрошу. Но ответьте и вы. Что говорил наставник о Кэрил?
— Ммм… — аптекарий покосился в сторону решетки, за которой начинались клетки. — Не могу сказать, что я его очень уважаю. Прошу прощения, если сочтёте это оскорблением вашего ордена. Но я поклялся, что буду говорить только правду.
— Мне нужна от вас только правда.
— Наставник считал Кэрил обманщицей.
Айви замерла около своего тела и не шевелилась. Демон повернулась к храмовникам спиной, и выглядела теперь то ли спящей, то ли обиженно отвернувшейся от них.
— Почему он так считал?
— Я не знаю, сестра. Джуша говорил, что наставник назвал её глупой романтичной девочкой, которой надо работать.
— Какой интересный диагноз.
— Я всё ещё здесь, юная сестра! — раздалось из камеры наставника. Марка медленно повернула к ней голову.
— Да, и вы там останетесь надолго, — она взяла в руки второй стакан с лекарством. — Значит, Кэрил была сумасшедшей, но не буйной, а наставник в её сумасшествие не верил и считал притворщицей.
— Да.
— А что говорил её муж? И брат? Брат же жил в городе.
Доктор пожал плечами и со вздохом вытер морщинистый лоб платком.
— Что вы хотите от меня услышать, сестра? Кэрил, возможно, была странной, или даже сумасшедшей. Но она в жизни никого не обижала. Она… зачем вам вообще об этом знать, её же убили? И не могли убить за… за какие-то странности?
— Когда я ещё училась в школе, мой наставник расследовал дело. В одной нашей школе убили мальчика. Самого простого, не самого общительного, такого… Немного со странностями, но совершенно безобидного. Убили жестоко, в кустах на заднем дворе. Разбили голову камнем. Знаете, кто это сделал и за что? Три мальчика, его одноклассники. Им показалось, что он им сказал что-то неуважительно. Понимаете, как некоторым мало нужно, чтобы убить человека? — Марка поднялась на ноги. Демон Айви медленно развернулся. Запрокинутая голова медленно опустилась на грудь, и призрак поплыл в другую сторону.
Марка подошла к клетке наставника Огла. Витт тотчас же очутился у неё за спиной и тихонько тронул за плечо. Мол, я тут. Марка, не оглядываясь, кивнула, принимая его поддержку.
Наставник Огл сидел на своей койке, выпрямившись и сложив руки на коленях. Его взгляд оставался холодным и немного презрительным. Он словно пленённый монарх ждал, когда творящийся вокруг него фарс закончится, и он сможет вернуться к своей службе.
— Девочки из хора оказались не такими уж и пугливыми. Моему брату рассказали, что вы такое, — Марка положила руку на холодный металл решетки. — Кэрил Кадер была видящей, верно?
Губы наставника сложились в узкую щель.
— Ты бредишь, девочка. Я вижу, как твой дар утекает сквозь твои пальцы. Ты возмонила себя вершительницей истины, а Он не прощает такой гордыни.
Марка пропустила его слова мимо ушей.
— Кэрил ведь не знала, что у неё дар, и она жаловалась вам на то, что считала признаками безумия, — прижалась лбом к решетке. Металл приятно холодил. В отличие от присутствия демона, это было живое, правильное ощущение. Он стало якорем, удерживающим её от паники и бегства подальше от ледяного холода из Ничего.
— Вы поняли, что Кэрил была благословлена Мату Ине и испугались. Что вы с ней сделали? Запугали, запутали? Назвали одержимой? Всё, лишь бы она не узнала, что вы делали с её падчерицей.
— Мату-Ине будет судить тебя и твою глупость. Ты забыла своё место и лезешь со своим скудным умишком вершить судьбы людей.
— У вас есть семья, наставник? Какие-то дорогие люди? Вы знаете, как это тяжело? У меня есть старший брат. Всё, что знает он, знаю и я, — Марка вздохнула и отвернулась от решетки. — Иногда это разрывает меня на части. Я... наверное, я бы хотела передать это бремя другому брату. Он умнее меня, и смог бы распорядиться им лучше меня. Скажите, наставник, вы стали служить Мату-Ине, потому что сами захотели?
— Разумеется, — буркнул Огл.
— А я нет. Мы с братом сироты. Знаете, в Асуе таких много. Туда приезжают за лучшей жизнью, не справляются, и отдают детей церкви. Обещают их забрать, как только смогут, но мало кто возвращается. Я вот ни одного такого не знаю, кого забрали. Мой приёмный отец тоже сирота. Его научили быть храмовником, а он научил нас тому, что знал... Не знаю, зачем я рассказываю вам это. Вы не поймёте. Ваш мир простой, как палка. А Кэрил всё испортила.
— Я никого не убивал!
— Убили. Вы сидели, сложа руки, пока Кэрил сходила с ума. Вы испугались за свою шкуру, за веру людей в вас, за ваш яко бы автортет для них. Какая же вы дрянь, наставник. Не мне вас судить, вы сами осудили себя перед Мату-Ине. И идите вы к чёрту!