- Жалко их, - пробормотал Ру, когда Мика подошёл к Мули Кадер. - Когда найдём ублюдка, живым брать не будем.
- Эт верно, - Мика против воли задержал взгляд на голых икрах Мули. Девчонка при жизни была чем-то похожа на его жену. Мика с трудом отвёл взгляд. Любопытство было удовлетворено, и сменилось страхом. Он представил себе, что убить могли и его семью и содрогнулся. Теперь в их городке будут долго класть около кроватей ружья, а у дверей сажать брехливых собак.
- Их что, ограбили?
- Да не. Гелен сказал, что ничего не пропало, - Кевел снова подпёр спиной стену. - Ну что, насмотрелся?
- Вроде того...
Кевел раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но тотчас же закрыл его, потому что снизу раздались звуки музыки.
Кто-то играл на пианино.
- Это ещё чо за?
Кевел снял с плеча дробовик и кинулся к лестнице.
Внизу, на круглой табуретке сидела Кэрил Кадер. Маленькая женщина была одета в желтоватое платье, волосы собраны в куцую косичку и свёрнуты в корзиночку на затылке. Голова на месте, не сразу понял Мика. Кэрил играла двумя руками и покачивалась в такт мелодии.
Кэрил выглядела совершенно живой.
Кэрил не отбрасывала тени на свёрток со своим телом.
- Да убережёт нас Мату, - Мика дрожащими руками коснулся лба и сердца.
- Эй ты! - Кевел поднял дробовик и нахмурился. Его руки тоже мелко вздрагивали. - Ты кто?
Кэрил спокойно подняла руки и оглянулась на мужчин. Её губы пошевелились, словно она хотела что-то сказать.
- Кэрил, это ты? - Мика сглотнул. - Ты же... - он снова оглянулся на тела. Кэрил лежала на месте. Но кто тогда сидел перед ними?
- Это глупая шутка, - Кевел на подгибающихся ногах, очень медленно подошёл к женщине и наставил ей прямо в лицо дуло дробовика. - Не знаю, кто ты, но ты поимеешь кучу проблем!
- Кев, не надо, -Мика схватил приятеля за руку и попытался отвести в сторону.
- Ага, а что надо? - Кевел протянул вперёд руку. - Щас я разберусь!..
Договорить он не успел. От прикосновения к плечу Кэрил помощника рива скрутило и отбросило в окно. Кэрил взлетела над табуретом и сжала голову руками. От её беззвучного крика Мике заложило уши. Лицо женщины сминалось под невидимыми ударами. Выпали серые глаза, разлетелись зубы, треснул череп. Кэрил оскалила остатки челюсти и кинулась прямо на Мику.
5
Чтобы ни говорили Святые Отцы, быть оракулом - не самая завидная участь: постоянные видения, знание всех помыслов окружающих тебя людей, толпы дураков, которые хотят от тебя разной ерунды. Тут даже заключение в четырёх стенах, пока твой Глаз не закроется, не страшно. Сам попросишь охраны и тяжёлых дверей, чтобы побыть одному.
С точки зрения простых служителей Господа, оракул тоже не представляет собой ничего хорошего. Неприятно, когда рядом есть человек, получающий приказы непосредственно от твоего начальства. Кто знает, вдруг оракул может не только слушать слова Господа, но и сам что-то ему шептать? Например, что-нибудь о делишках их дорогого аббата при дворец.
Даже просителям оракул порой мог принести много горя, честно ответив на вопрос.
Поэтому, во избежание неприятностей и для всеобщего спокойствия, покои оракула обители святой Илеи круглосуточно охраняли три рыцаря Церкви. Пока двое спали, один стоял у единственной двери в конце крутой лестницы, в полном доспехе со всеми причиндалами и решал, пускать или нет посетителей внутрь. Хотя Марка знала, что Анвель её ждёт, при виде железного шкафа у дверей она оробела. Про рыцарей никто ничего не знал, только что готовят их в закрытом городке-монастыре на севере от Асуи. Кто-то говорил, что у них есть Глаз, кто-то говорил, что нет, а кто-то считал их воплощёнными ангелами, мол, они же свои доспехи при посторонних никогда не снимают. В последнее Марка, разумеется, не верила. Витта тоже звали когда-то в рыцари, а он на ангела никак не тянул.
Но всё равно, когда она подошла к мрачным двустворчатым дверям и объявила, что оракул её звала, спина покрылась потом от волнения. Марка не могла отделаться от ощущения, что железный шкаф видит все её мысли. Она спешно подумала сначала о вчерашней драке, потом о том, что у Витта на лбу проклюнулись проплешины...
- Проходи, - рыцарь сдвинулся в сторону. Марка с трудом приоткрыла тяжёлую дубовую дверь. Заскрипели пружины доводчиков. Шкаф даже не шевельнулся, чтобы помочь. Марка с пыхтением упёрлась во вторую створу свободной рукой и быстро проскользнула в узкую щель. Дверь тотчас же захлопнулась и поддала ей по заду.
- Ч-ч... - Марка с трудом сдержала ругань. Неприлично, всё-таки, ругаться перед оракулом.
Для своего оракула обитель предоставила лучшие покои и обставили их с самой возможной роскошью, на которую не поскупились казначей, отец-настоятель и аббат. У Анвель была своя гостиная с большим лежачим диваном, свой камин с двумя огромными каменными осётрами, ванная и просторный солярий с видом на реку. Чтобы никто не потревожил оракула зря, не увидел её светлейший лик и, упаси Мату-Ине, не заговорил, солярий по всему периметру закрывали натянутые на рамы белые полотнища.