- Не знаю. Он вёл себя странно. Извинился за дочь.
- Извинился? - удивился аббат.
- Да. Ещё приглашал к себе в дом, но я отказалась.
- Вы правильно сделали. Не думайте о нём. В этих стенах он не посмеет вас тронуть.
- Не уверена. Ему ведь нужна моя смерть, верно? Тогда его внук - тот, что родится - станет королём или королевой.
- Он ничего не предпримет до родов.
- Почему вы так уверены?
- Потому что вы всё-таки дочь короля. Обижать вас имеет право только король.
- Как будто это кого-то останавливает! - горько вскрикнула Марагрез.
- Именно. Герцог Редсте ждёт родов. Если родится мальчик... - аббат замялся. - Тогда король придёт в восторг, и его будет легко убедить убрать... угрозы для долгожданного сына.
- Меня и мою сестру.
- Вы в большей опасности, нежели госпожа Ережбер. Она незаконнорожденная дочь.
- Если вы спросите моего отца, он скажет то же обо мне.
- Вы - другое дело.
Марагрез ничего не ответила. Мысли о сестре привели её к очень деликатному вопросу.
- Как вы думаете, это его ребёнок? Тот, что в животе у Редезы? - Марагрез понизила голос. Аббат покачал головой.
- Про возможности вашего отца ходят разные слухи. Но... Королева молода и ослепительно красива... для некоторых льстецов. И она... Скажу так. Господь наградил её миленьким лицом и решил, что этого достоинства ей с лихвой хватит.
- Она не очень умна, верно?
- Вы же сами её видели. Я удивился, когда она сумела при мне написать своё имя.
Они оба улыбнулись. Марагрез даже не могла долго сердиться на мачеху. Шлюха - та была опасной, умной, а эта - тьфу. Дурочка. И что король в ней нашёл?
- Что ж... - Марагрез вздохнула. - Отец может заниматься всем, чем сочтёт необходимым. Он не требует от меня кланяться этой женщине... и мне хватит уже этого.
Она оглянулась на окно.
- Не отчаивайтесь, ваше высочество.
- Я не хочу трона, сколько я могу уже говорить.
- Вы не можете бросить королевство просто потому, что боитесь.
- Десять лет назад я бы с тобой полностью согласилась. А сейчас я не уверена.
- Вы не можете сомневаться.
- Могу, - разозлилась Марагрез. - Я знаю, что ты мне скажешь! Что это мой долг перед Мату-Ине и людьми! А что мне эти люди сделали хорошего? Кто-нибудь помог маме, когда отец выкинул нас из дома, как надоевших котят?..
Её грудь сдавило. Марагрез закашлялась и зажала себе рот. Она знала, что сейчас случится. Приближался приступ. На грудь словно положили большой тяжёлый камень. Марагрез пошатнулась. Римберт вскочил на ноги и подхватил её под руки. Она хотела было попросить его помочь, как-то успокоить и спрятать от самой себя, но волна гнева смела эти жалкие мысли.
- Я принцесса! Я принцесса пред глазами Господа! - закричала Марагрез и ударила аббата сжатыми кулаками. - Я не обязана не перед кем отчитываться! И перед тобой - тоже!
Римберт отшатнулся.
- Я никогда и не пытался!..
- Разумеется! - в голове загудело. Марагрез знала, как она выглядит, когда злится: маленькая, с высоко поднятыми плечам и красным лицом. Голос мгновенно становится визгливым. Она никакая не красавица, и даже не милая. От обиды сжалось сердце. Никому в этой жизни, кроме матери и сестры, она никогда не была нужна просто так. Даже родной отец любил её лишь до тех пор, как понял, что может плевать на все законы, людские и божественные, и взять другую женщину.
- Мне плевать, какие у вас всех планы! Я знаю, вы хотите поставить меня, дуру, чтобы править страной! Церковные крысы! Этому не бывать! Я лучше умру!..
- Не говорите так! - Римберт снова схватил её за руку, но она вырвалась.
- Мне не страшно! Я давно мертва! - она отскочила к окну, ударилась о стул и пошатнулась и упала. Мир перевернулся, она ударилась о что-то твёрдое и потух.
Когда Марагрез очнулась и открыла глаза, она лежала на полу.
- Принцесса? - Римберт стоял на коленях около неё и держал её за руку. Марагрез ощутила на губах и лице холодную воду из кувшина. Платье на груди было разорвано и тоже забрызгано водой. Она тяжело дышала.
- Я... я...
- Вы в порядке?
- Н-нет... - Она попыталась сесть. Римберт ей помог. Марагрез опёрлась на него, и схватилась за платье. На мгновение ей показалось, что оно пропалоо. Оказалось, Римберт разорвал шнурки её старого корсета. В голове мелькнула глупая мысль, что их сейчас уже никто не носит. Даже её служанки год назад перестали, когда вычитали в модном журнале, что корсеты мешают походке. По мнению Марагрез, всё это было глупостями, но бороться с тремя ещё не старыми девицами у неё сил не было.
- Марагрез, вы не удивлены, - Римберт легко поднял её и переложил на кровать.
- Не удивлена, - пробормотала она.
- Часто так с вами случается?