- Я ничего об этом не знаю, - аббат перечитал письмо. - Похоже. Король всё-таки не решился встретиться с вами лицом к лицу.
- Он никогда не был трусом. Отца можно обвинить в чём угодно, но не в трусости.
- Люди меняются. Ваш отец расправился с вашей матерью и другими, так сказать, жёнами, каждый раз обвиняя их в обмане себя. Чем это может быть, нежели трусостью?
Марагрез сжала губы.
- Я должна явиться к Вазилу. Он... всё такой же?
Аббат кивнул.
Марагрез отвернулась в сторону. Герцог Вазил её пугал. Он служил хранителем печати ещё её бабке. Значит, он выполняет волю королей уже тридцать лет. Он сначала участвовал в суде над её матерью и подписал решение о признании её незаконной, потом казнил мать Ережбер... Он безжалостный человек, который выполняет любую волю короля.
- Не показывайте герцогу Вазилу своих эмоций, - тихо сказал Римберт. - Он пустая машина, которая выполняет волю короля. Возможно, поэтому ваш отец и поручил ему... поговорить с вами.
- Он меня ненавидит.
- Он вас не ненавидит. Он никого не ненавидит. Ему просто на всех наплевать.
- Мне от этого не легче.
- Но он и не желает вам зла.
- Однако, это никогда не останавливало его, чтобы причинить его мне.
- Не показывайте ему свои эмоции, и он не сможет вас ранить.. Я прибуду во дворец следом за вами и буду ждать вас около зала печатей.
- Вы ничем не поможете мне.
- А вы ни на что не соглашайтесь, ничего не обещайте и не отвечайте на вопросы.
- Вам легко сказать. Вы живёте в этом осином гнезде и привыкли ждать ото всех удара, - Марагрез убрала послание в футляр. - А я - деревенская дурочка, а не принцесса. К тому же ещё безумная.
- Это не безумие.
- Откуда вы знаете?
- Я утром посоветовался с несколькими врачами, не раскрывая вашей личности. Они сошлись во мнении, что ваша болезнь не вызвана душевным расстройством.
- Буду молить Мату-Ине, чтобы это оказалось правдой, - Марагрез вздохнула и коротко улыбнулась. - Мне пора во дворец, верно?
После начала своей болезни, о которой никто не объявлял, но о которой все знали, король покинул королевский дворец рядом с обителью Святой Иллеи, и переселился в небольшой загородный дом над рекой Серебряной, что впадает в залив чуть в стороне от столицы. Советники, хранители печати, казначей и герцогский совет переместились в старинный Майденский дворец на берегу той же реки, но выше по течению. Марагрез тут никогда не бывала. Двухэтажный дворец был построен её прапрабабкой, а до неё тут стоял дом ещё более древнего короля. Говорили, что внутри кирпичной капеллы остались ещё стены дома, в котором останавливалась святая Кинереси перед своим походом. Дворец вырос вокруг этих руин. Он был похож на кособокого зверя, лежащего на пузе и ощетинившегося сотнями дымоходов и шпилей.
Чтобы она быстрее добралась до дворца, Римберт дал ей автомобиль. Марагрез хотела отказаться, но не нашла достойных причин, кроме своего страха и отвратительного запаха от этой самодвижущейся машины. Как она уже успела увидеть в Асуе, ныне все старались ездить именно на этих жутких на вид агрегатов. Ережбер как-то рассказывала ей, как именно они движутся, но Марагрез ничего не поняла. Она вообще не одобряла всех этих модных новинок. Коляска, которую тянули не понятные живые лошади, а какой-то «мотор», и радио, телефон... Как можно говорить через медную верёвку? Что там может передавать голоса людей, кроме демонов? Электричество? А кто его видел, это электричество? Как может молния или искра от одежды сотворить такое? Марагрез не верила в россказни про «электричество», но раз Римберт утверждал, что никаких демонов в телефоне и телеграфе нет, то она ему верила.
Но спокойней себя не чувствовала.
Марагрез сопровождала невысокая старая монахиня. Как сказал Римберт, она знает, как вести себя во дворце. Водитель остановил автомобиль перед задним крыльцом, помог женщинам спуститься на землю и уехал. Марагрез даже не успела спросить, где его искать, когда ей понадобится вернуться в обитель. Монахиня её успокоила, что она его найдёт по первому же желанию госпожи.
Монахиня действительно хорошо знала дворец. Она провела Марагрез через огромный вестибюль сразу на скрипучую парадную лестницу, а по ней - на второй этаж дворца. Когда-то тут жили короли и королевы, но уже двадцать лет, как по приказу отца Марагрез в этих стенах обитают только суетливые клерки. Отсюда вывезли всю старинную мебель и бронзу, оставив только деревянные панели на стенах и люстры. На старинные резные двери прибили уродливые таблички и номера. Когда двери открывались, внутри становилось видно, что в некогда уютных комнатах теперь стоят железные шкафы, суконные столы и однообразные стулья. Иногда взгляд цеплялся за оставшиеся от прошлой жизни мебель, картины или ковры. Марагрез шла мимо них с гордо поднятой головой. Королевский дом превратился в уродливое бюрократическое гнездо.